Все ради любви. Так, кажется, он сказал?
Я же не могла оторвать глаз от девушки, что крепко держала руку ректора в своей. Это больше не Виви, но и мать я в ней признать пока не способна. Хотя черты Фриды определенно проскальзывали не только в голосе и взгляде, но и в манере держать себя, в мимике…
Она заметила мой взгляд и ласково, тепло улыбнулась. В горле встал горький ком, а в мыслях за секунду пронеслись те ужасные годы, которые прошли в тоске, страхе и ненависти к себе. Поверить не могу… Все это время она всегда была со мной.
– Родители Вивьен не должны узнать, что их дочь погибла, – решилась высказаться я, чем сразу привлекла взгляды всех собравшихся. – Она – единственный ребенок. Это убьет их.
– Но и оставлять Фриду в академии нельзя, – напомнил ректор. – Другие студенты поймут, что что-то не так.
Господин Дагер округлил глаза и прошелся по каждому из нас холодным взглядом.
– Вы хотите врать родным девочки? Скрывать преступление? Это незаконно!
– А законно ли возвращать погибших к жизни, Киан? – встряла в спор моя мать, и я отчетливо узнала в чужом голосе родные нотки. – Если нет, может, покончим с этим раз и навсегда? Могу сама выйти в окно, если это всем вам облегчит жизнь. Тогда ни у кого не будет проблем с законом.
От такого заявления опешили все. Даже Риган не сдержал возмущения:
– Зачем?! Неужели было мало смертей?
Господин Дагер посмотрел на сына как на предателя. Шумно вздохнул и развел руками:
– Тогда ваша теория должна быть идеальной. Я не хочу быть соучастником, если правда раскроется…
– Ничего не раскроется, – уверенно отрезала моя мать. – Просто ко всем прочим обвинениям Аларика добавьте связь со студенткой. А я останусь в темнице вместе с ним, чтобы разделить наказание, которого тоже заслуживаю.
– Вы хотите опорочить девочку отношениями с ректором? – Брови господина Дагера изогнулись, выдавая удивление.
– Зато это сохранит иллюзию, будто она жива. Или есть другие предложения?
Все молчали, дожидаясь решения господина Дагера. Он задумчиво переводил взгляд то на отца, то на меня, то на Ригана, который тоже оказался на нашей стороне.
– Ладно, – наконец выдохнул мужчина. – Я тоже против новых смертей и скандалов. Пусть будет по-вашему. Но учтите: если во время допроса выяснится, что…
– Обещаю, никто ни о чем не узнает. Смерть этой девушки останется тайной, – склонила голову Фрида, а я восхитилась ее непоколебимой решимостью и уверенностью. – А даже если что-то пойдет не по плану, Киан, я никогда не позволю обвинить тебя.
Господин Дагер по-доброму улыбнулся и чуть поклонился моей матери.