— Теперь-то ясно, почему не мог, — усмехнулся кто-то.
Над толпой послышались шепотки, разговоры, смешки. Раздался громкий хохот, кажется, это ржал Дарем, тот отмороженный зверь из клана Воющая Глотка. Эти с радостью бросились ловить ненавистного примала по первому зову.
— А-ха-ха! Видит Небо, я знал, что она гоняет прималов не только по ристалищу!
Ему вторили множество воинов, хохот прокатился над деревней, а звери Лунного Света только растерянно оглядывались на Волчицу.
Я почуял, как кто-то пытается влезть мне в голову. Кажется, этот маг только притворялся растерянным. Мне нельзя было сопротивляться, и я сразу же включил в голове яркую картинку с голой Волчицей, воспоминания о поцелуях, боль от царапин. К счастью, все ощущения так и горели еще на самой коже, и усилий особых не потребовалось. Я сам бы с удовольствием вернулся на пару минут назад.
— Мастер Рульф перешел все границы! — и Хильда в ярости так захлопнула дверь, что с той стороны послышался жалобный скрип косяка.
Из моей головы сразу же исчезли липкие щупальца — кажется, маг сам увлекся разглядыванием моих эмоций, и его так некрасиво оборвали.
Не обращая на меня внимания, Волчица пролетела в середину комнаты и, скинув плед, мигом натянула штаны, потом подхватила корсет. Через миг она повернулась спиной:
— Чего встал, примал? Затяни.
Я, едва удерживая штаны, подскочил и стал затягивать завязки.
— Госпожа, для чего все это? — я тяжело дышал, меня давили непонятные эмоции.
Все эти интриги, я никак не мог разобраться.
— Первушья твоя башка, — Хильда повернулась, — Рульфа весь город на смех поднимет, если он надумает судить тебя.
Для меня стало неожиданностью, что она хищно улыбается. Кажется, ей было совершенно наплевать, что о ней подумает вся эта толпа. Думаю, ей было важнее, что о ней думают ее воины.
— Но в особняке же… — растерянно начал я.
— Там был стихийник земли. Их что, так мало в Вольфграде? Совет хотел под шумок избавиться от тебя, а теперь весь город будет обсуждать только это, — она кивком указала на кровать, — Против слухов Совет ничего не сделает, нас видело слишком много зверей.
— А твоя репутация? — спросил я.
Хильда повела бровью:
— Радует, что моего примала это заботит, — она усмехнулась, — Переживу.
Тряхнув головой, она мягко отстранила меня и пошла на выход. У двери она повернулась и сказала:
— Молодец, Спика. А теперь стой на виду и молчи, ради Неба.
И она вышла, оставив дверь открытой, я услышал, как она сбежала по ступенькам. Ее встретил взрыв хохота.
— Дикая, волчица драная, не накаталась еще?
Хильда сразу срезала нахала: