— Ну, например, у него что-нибудь с собой было?
Досадливый вздох выдает, что слабая искра интереса вмиг погасла.
— Да черт его знает. Кажется, у него была такая большая магазинная тележка, они часто воруют их в супермаркетах, но я понятия не имею, что он туда напихал. Нет, серьезно, Эйкен…
Все, больше ни слова, она прекращает разговор.
Спиннхусгате с виду безлюдна, когда Карен медленно огибает Ратушный парк и едет вверх по Валгаллагате в сторону многоэтажного гаража за старым рыбозасолочным заводом. Она чуть наклонилась вперед и внимательно смотрит в боковые окна и лобовое стекло, по которому каждые четыре секунды, сметая мелкие дождинки, с монотонным шорохом скользят дворники. Поравнявшись с гаражом, на задворках крытого рынка она замечает то, что искала. Быстро тормозит, перегибается через пассажирское сиденье и опускает боковое стекло.
Женщина — она как раз собирается поднырнуть под желтый шлагбаум у выезда — замирает, услыхав звук тормозов, и поспешно оборачивается. Инстинктивно выпячивает грудь и губы. Но, разглядев, кто за рулем, прекращает спектакль.
— Привет, Гро, — окликает Карен, — залезай погреться, а? Хочу спросить тебя кое о чем.
Гро Аске секунду медлит, потом, в сапогах на высоком каблуке, семенит к краю тротуара. С кривой улыбкой, обнажая дырку в верхнем ряду зубов, наклоняется к машине:
— Черт, ты прямо как клиент.
Крашеные светлые волосы, темные у корней, намокли от дождя, короткая жакетка из белого искусственного меха явно не годится для такой погоды.
— Может, найдется чего глотнуть? — с надеждой спрашивает Гро Аске, усаживаясь на сиденье и согревая дыханием замерзшие руки. — Озябла очень.
По крайней мере, ей хватило ума оставить миниюбку дома, думает Карен, глядя на джинсы, плотно обтягивающие тощие бедра Гро Аске.
— Извини, — говорит она и, доставая из кармана куртки недавно купленную пачку, добавляет: — Но сигаретой угостить могу.
Знала бы ты, что у меня тут есть, думает она, вспомнив о ящиках с вином, пивом и виски в багажнике. В следующий миг ее аж передернуло: Гро Аске затягивается сигаретой и, закашлявшись, чертыхается, а в груди у нее все хрипит. Карен видела Гро на улицах уже лет десять, но только сейчас, глядя на нее вблизи, впервые осознает, до какой степени истощена эта женщина — худущая, с запавшими глазами и землисто-серой кожей. А ведь ей, наверно, и тридцати нет, думает Карен, стараясь не выдать своих тягостных ощущений.
— Не пора ли тебе завязать с этим делом? — говорит она.
— В смысле, с куревом? — саркастически усмехается Гро.
— Ты знаешь, о чем я.