Карен смотрит на часы — почти полвторого. Включает зажигание, бросает взгляд в зеркало заднего вида и разворачивается.
Через восемь минут она сбрасывает скорость и перегибается через пассажирское сиденье, чтобы лучше видеть. Внезапное ощущение дежавю охватывает ее и на миг приводит в замешательство. Но сгорбленная фигура, бредущая по лужайке, на сей раз не Сюзанна Смеед. Там кто-то другой. И этот кто-то вытаскивает из дома хлам и кучей сваливает на участке.
В следующую секунду Карен останавливает машину у обочины. Она слышала, как Карл по телефону сообщил Сюзанниной дочери, что криминалисты закончили с домом и полиция в доступе туда более не нуждается. Но почему-то ей в голову не приходило, что Сигрид отправится в Лангевик. Несколько минут она наблюдает за худенькой фигуркой, которая села на ступеньки крыльца, очевидно, не в силах продолжать свое занятие. Похоже, девушка здесь одна, и немного погодя Карен кладет руку на рычаг скоростей. Но опять замирает; что-то в облике этой одинокой фигурки не позволяет ей уехать. Чертыхнувшись про себя, она вынимает ключ из зажигания и открывает дверцу машины.
Сигрид сидит, наклонясь вперед, подперев голову руками, и не замечает Карен, пока та не подходит ближе. Поднимает голову и пробует встать, но не может.
— Привет, Сигрид, это всего лишь я. Карен.
Сигрид молча кивает. Лицо у нее бледное как мел, глаза блестят. Скорбь, думает Карен. Вот как выглядит скорбь. Быстрым шагом она подходит к одинокой девушке, садится рядом. Сигрид медленно поворачивается к ней лицом, смотрит в глаза, закашливается и отводит взгляд. По хриплому кашлю Карен догадывается, что глаза у девушки блестят не только от слез. У Сигрид жар.
— Девочка, что с тобой такое?
По крайней мере, ей хватило ума надеть дождевик, думает Карен, глядя на длинные мокрые волосы, облепившие лоб и щеки. Она осторожно отводит волосы, щупает ладонью лоб Сигрид.
— Сигрид, ты же больна. Тебе нельзя здесь сидеть.
Она решительно берет худенькую девушку за плечи, поднимает на ноги и ведет в дом. Не на кухню, а в гостиную, сажает на диван. Останутся грязные пятна, думает Карен, смотрит на ручейки, стекающие с плаща на светлую обивку.
— Давно у тебя температура?
— Только сегодня поднялась, по-моему.
Голос слабый, в нем нет и следа заносчивости, с которой она держалась, когда Карл и Карен навещали ее на квартире в Горде.
— Ты принимала жаропонижающее?
Сигрид кашляет и мотает головой.
— Подожди здесь.
В четыре прыжка Карен взбегает на второй этаж. Надо полагать, у Сюзанны в аптечке найдется что-нибудь, помимо снотворного.