— Нет. Я была одна.
— Но ты ведь живешь не одна, так? — вмешивается Карл, кивком указывая на гитарные футляры. — Оба твои? Или у тебя есть парень?
Сигрид пожимает плечами; они выжидают.
— Почем я знаю, — помолчав, говорит Сигрид. — Понятия не имею, вернется он или нет. Мы поссорились, и он ушел. С тех пор я его не видела.
— Как его имя?
— Сэм. Самуэль Несбё.
— Значит, вы живете тут вдвоем?
На сей раз девушка кивает и быстро проводит рукавом под носом.
— Что у вас произошло? Можешь рассказать?
— Я ведь сказала, мы поругались.
— В субботу?
— Да.
— Из-за чего?
— А это вам зачем? На кой черт вам знать, как у нас в постели?
— Ну, на это нам начхать, — спокойно говорит Карен. — Но мы хотим знать, из-за чего вы поругались и в котором часу.
— Он обозлился, что я разговаривала с голландскими парнями. Мы играли, а в перерыве они подошли ко мне. Не помню, в котором часу, может, в два.
— Играли? — удивленно протянул Карл. — Я думал, ты за стойкой работаешь.
Сигрид опять закатывает глаза и с кривой усмешкой качает головой: дескать, вот уж несусветная глупость. На миг Карен улавливает в ней что-то от девочки с фотографий в гостиной Сюзанны.
— Я и за стойкой работаю, — разъясняет Сигрид, в свой черед преувеличенно терпеливо. — Но вдобавок иногда мы играем, понятно? Можно ведь заниматься и тем и другим, а?
Она делает небольшую паузу, потом продолжает:
— Короче, в субботу я до полдвенадцатого работала в баре, а потом мы до закрытия играли. Две работы за вечер, ужас как странно, да? Арестуете меня прямо сейчас?
Карен чувствует, как дергаются уголки губ, и хмурит брови, подавляя улыбку. Секунду смотрит на колени, потом перехватывает взгляд Сигрид и уже не отпускает, задавая следующий вопрос:
— Стало быть, вы с Сэмом поругались, и после закрытия ты поехала домой одна. Ты поехала прямо домой?
Карен видит, как глаза Сигрид сужаются, а верхняя губа кривится, словно в искреннем презрении.
— Нет, прокатилась в Лангевик и сперва укокошила мамашу, — медленно произносит она с вызывающе невеселой улыбкой.
Краем глаза Карен видит, что Карл делает стойку, и, опережая его, спокойно спрашивает:
— Правда? Ты ездила в Лангевик?
— Да какого черта я там забыла?
— Ну, может, тебе не хотелось быть дома одной. Может, ты расстроилась и решила переночевать у мамы.
— Вы представляете себе, какая это даль? Несколько часов крутить педали.
— Если ехать на велике. Но, может, ты подъехала автостопом, после фестиваля наверняка многие ехали в ту сторону. По-моему, кто-нибудь вполне мог тебя подвезти.
— Да к себе я поехала, — коротко бросает Сигрид. — Вдобавок я понятия не имела, дома она или нет. На Устричный фестиваль она всегда уезжает. Не выносит, когда люди веселятся.