– Давай, Боб, помогай! – воскликнул он и, не дожидаясь товарища, устремился ко входу в подвал.
– Да иду я, иду… – проворчал седовласый.
Стоя в сторонке, Томас с отстраненным видом наблюдал за действиями пожарных. Несколько секунд организм альбиноса еще сопротивлялся губительному волшебству, но потом Измерителя все-таки вывернуло – прямо себе под ноги: ни отбежать, ни даже отойти не было сил. Зеваки стали оборачиваться, глазеть; альбинос ощутил их взгляды, презрительные и брезгливые, и мигом возненавидел всех и каждого, кто стоял сейчас перед его домом… да весь чертов город, насквозь пропитанный равнодушием и треклятым волшебством. Томас не просился в этот мир, так за что же люди его так ненавидят? За что травят своей зловонной магией? Зачем жгут его дом? Потому что хотят избавиться от паршивой овцы, дабы не маячила перед глазами… но даже тут терпят неудачу – вместо бледного уродца отправляя на тот свет такого же обычного человека, как они сами.
«Кейси, Кейси… – глядя на дверь подвала и седовласого пожарного с огромным ломом, думал Томас. – Почему же я не разбудил тебя, почему не позвал с собой? Кретин, настоящий кретин…»
Кирпичная кладка жалобно заскрипела под натиском массивного рычага. Седовласый пожарный, обливаясь потом, давил на лом; товарищ помогал, как мог, но у двери было слишком мало места, чтобы там развернулись два таких здоровяка. С трудом заставив себя выпрямиться, Томас сделал несколько шагов в направлении ближайшей подворотни. Измерителя шатало, словно пьяного, но он знал: оставаться на месте нельзя, так будет только хуже.
«Надо… куда-нибудь… подальше отсюда…»
Картинка перед глазами у Измерителя начала подрагивать, но даже в таком состоянии он смог заметить движение слева от себя. Правда, резко повернуться не удалось – только неуклюже, медленно… Ноги подкосились, и альбинос уже начал заваливаться набок, когда кто-то грубо сгреб его в охапку и притянул к себе – точь-в-точь как седовласый пожарный совсем недавно.
– Томми, старина, – горячо прошептал до боли знакомый голос. – Ты как? Ты в порядке? Отвечай, не молчи!
С трудом сфокусировав взгляд, Измеритель оторопело уставился на Кейси, вполне себе целого и невредимого.
– Живой… – одними губами сказал Томас и слабо, через боль, улыбнулся.
– Пошли-ка отсюда, – произнес Кейси, покосившись в сторону зевак, которые безо всякого умиления наблюдали за воссоединением друзей. – Слишком тут много… магии.
– А как же… дом? – проблеял Измеритель.
Последнее слово далось Томасу непросто. Подвал, мягко говоря, не был самым лучшим местом на свете, но за годы, проведенные там, Измеритель успел прикипеть душой к каждой трещине в стене, к старой тахте, пыльным томам на покосившихся полках и даже печке, темнеющей в углу.