– В самом деле? – выгнул бровь Томас. – Надо же, как быстро у вас порядки меняются!
– Почему быстро? Это оно всегда так было.
– Правда? А то вот я буквально вчера видел, как с вашего телефона звонил какой-то парень. Или, может, он со своим аппаратам к вам пришел?
Бакалейщик, не говоря ни слова, мрачно уставился на альбиноса.
– Хотя это как-то глупо – таскать с собой телефон… Так что, думаю, аппарат все-таки был ваш.
– Наш, – нехотя признал бакалейщик.
– Так почему же вы говорите, что не даете телефон посетителям?
Их взгляды встретились.
– Дело очень важное, – тихо, но твердо сказал Томас. – Очень.
Бакалейщик отвел глаза в сторону и вернулся к тому, чем занимался до прихода Измерителя – принялся раскладывать товар по полкам.
Томас громко скрипнул зубами и сказал:
– Я заплачу, сколько потребуется.
Бакалейщик посмотрел на него исподлобья и со вздохом сказал:
– Ну вот, сбился… Теперь заново считать…
Тут уж Томас не выдержал; опершись на прилавок кулаками, альбинос раздраженно воскликнул:
– Дайте мне ваш чертов телефон!
Бакалейщик вздрогнул от неожиданности и лишь чудом не выронил мешочек с кофе. Такой прыти от Измерителя бородач точно не ожидал. Ему, видимо, казалось, что, если игнорировать альбиноса, тот просто уйдет. «Не сегодня, старик. Сегодня я добьюсь своего, так или иначе».
Бакалейщик смерил Томаса хмурым взглядом, но тот и бровью не повел. Это, кажется, еще больше смутило бородача.
– Гони пять оливеров и звони, – нехотя буркнул бакалейщик.
Томас едва сдержал победную улыбку и, сунув руку в карман, достал ворох купюр. Бакалейщик ошарашенно вылупился на это разноцветье.
«Да, наверное, я самый удивительный альбинос, которого он встречал, – самоуверенный, даже наглый, да еще и при деньгах…»
– Держите, – с трудом отыскав среди более крупных купюр пять оливеров, сказал Томас.
Бакалейщик с кислой миной забрал у Измерителя деньги, после чего, наклонившись, достал и поставил на прилавок телефонный аппарат. Томас облизал пересохшие губы и, спрятав деньги, вытащил бумажку Патрика. Дрожащей рукой набирая номер, альбинос покосился в сторону хозяина.
– Чего еще? – буркнул тот.
– Разговор довольно… личный, – сказал Томас, недвусмысленно намекая, что хозяину лучше отойти подальше.
Бакалейщик скрипнул зубами, но подчинился – ушел в другой угол сортировать тамошние склянки. С тем фактом, что им в его собственной лавке командует какой-то вшивый альбинос, хозяин, судя по всему, готов был на время смириться – примерно до того момента, как хруст пятиоливеровой банкноты перестанет эхом звучать в ушах.