— Нет. Он обещал позвонить.
— Позвонил? — встрял Данила, пережевывая крендель, который выглядел намного лучше, чем оказался на вкус.
— Нет. — Ася снова прикусила губу. На них она не смотрела.
— А вы ему тоже не звонили, Ася? — с легким укором спросил старик.
— Нет, — с легкой запинкой ответила она. — Как-то закрутилась, мачеха нагрузила делами.
Она врала! Не надо быть сыщиком экстра-класса, а Данила иногда считал себя таковым, чтобы понять — она врет. Или недоговаривает. Наверняка повздорили, она с пляжа ушла и больше не звонила. И он не перезвонил. Сушилин предупреждал и об этом.
— Этот кареглазый отрок очень нагло себя с ней ведет, — убеждал он Данилу, обкладывая со всех сторон советами.
— Почему отрок? Они же вроде ровесники. Им по девятнадцать.
— Потому что он так и не вырос, кажется, из коротких штанишек. Занимается не пойми чем. То работает, то нет. Учиться не пошел, хотя в школе был отличником. Все ищет себя.
— Может, это и неплохо.
— Может быть, только подозреваю, что его поиски затянутся. — Сушилин делал страшные глаза. — Не хочет он ничего, Данила. Или не знает чего хочет. Эта категория людей особенная. Асе с ним рядом не место. Он ее погубит.
— А ты переживаешь?
— А я переживаю. Потому что был влюблен в нее…
Данила подозревал, что чувства Виталика никуда не делись, он по-прежнему влюблен в Асю. Удивительно, что он Данилу привлек ей помогать. Да, да, он сказал, что от его личной помощи Ася точно откажется, хотя и позвонила сама. А вот на Данилу не станет смотреть как на потенциального воздыхателя.
— Ты для нее просто мент, Дорофеев. А она для тебя — потерпевшая.
Он для нее — да. А вот она для него…
Данила и подумать не мог, что увлечется с первых минут этой девушкой. Будто кто в грудь толкнул или под дых ударил. Зашла в кабинет, поздоровалась, села, посмотрела на него — и все. Он пропал! Она ничего особенного не сделала и не сказала, а у него сердце заходилось. Вот такие дела.
— А вы, Николай Константинович, когда в последний раз общались с внуком? — Он с трудом перевел взгляд с Аси на старика.
Тот задумался, теребя бородку. Потом мелко покачал головой:
— Да. Точно. Это было три дня назад. Или четыре. Вечером. Не поздно. Надо свериться с телевизионной программой. Футбол шел.
— Что смотрели? — наклонился в его сторону Данила. — «Зенит»>—«Спартак»?
— Так точно, юноша! Такой матч! — Он довольно улыбнулся в бороду. — Мои оказались на высоте, и я пребывал в прекрасном настроении. И тут Егорушка подъехал на такси. Машину не отпустил. Влетел в дом и сразу за сумку. Я у него спрашиваю: что случилось?