Шаги вдруг замерли. Сейли остановилась там, где её не было видно из зала.
— О, вы узнаете о возможностях слов много нового, — холодно сказал гость.
Карэле услышал, как Сейли медленно и очень тихо отступила наверх, на второй этаж — так тихо, что лёгкий шелест платья, задевающего перила, был почти неразличим.
— Новые знания — такая непредсказуемая вещь! — улыбнулся он, переводя на собеседника тяжёлый взгляд тёмно-карих глаз. — Никогда не знаешь, где их найдёшь. Возможно, сударь, что и вы в процессе общения со мной несколько расширите свой кругозор. Я бы даже сказал, что это случится неизбежно.
— Посмотрим, — гость поднялся со стула одним быстрым и плавным движением. Теперь он смотрел сверху вниз, не моргая, что усиливало его сходство со змеёй. — До скорой встречи, господин Карэле.
Звякнули колокольчики, и кондитерская опустела.
Карэле некоторое время смотрел ему вслед, облокотившись на стойку. Затем задумчиво взял с подноса чашку, из которой пил серый человек. Посмотрел на неё с сомнением, вытянул руку и разжал пальцы. Охнул фарфор, брызнули в стороны осколки.
Испуганная Юта выглянула из двери пекарни.
— Что случилось?
— Да так, уронил чашку, — небрежно отозвался кондитер. — Можешь выходить. Заодно подмети осколки, будь так добра.
Девушка бросилась за метлой. Карэле задумчиво потёр подбородок, затем поднырнул под стойку и направился вверх по лестнице.
* * *
Алли встретила его на пороге своей гостиной.
— Кто к тебе приходил? — встревоженно спросила она. — Я собиралась выйти за покупками, но Сейли вцепилась в меня, как пиявка, и не позволила спуститься, пока этот человек в кондитерской. Она никогда себя так не вела!
Карэле обнял жену, чтобы успокоить, но это не помогло — она чувствовала, как напряжено его тело.
— Сейли права, — признался он со вздохом. — Этот человек… От него исходит чувство какой-то новой, незнакомой мне опасности. Постарайся не попадаться ему на глаза.
Алли решительно высвободилась из его объятий.
— Я разложу карты, — сказала она. — Прямо сейчас, пока я ещё не сошла с ума от беспокойства. Что ты о нём знаешь?
Кондитер пожал плечами, опускаясь на диван.
— Вижу его в первый раз — и жаль, что не в последний. Он сказал, что его фамилия Крюк, и что он филолог. Правда, до этого я полагал, что филологи более безобидны.
— Воплощённое зло — это Сейли так про него сказала, — пробормотала его жена, тасуя колоду. — А Тихий Народец знает толк в подобных вещах… Ладно, не мешай мне пока.
Карэле устало прикрыл глаза. Темнота под веками сделала слышнее знакомые, привычные звуки: голоса прохожих с улицы, стук колёс, птичий щебет, шелест карт в руках Алли.