— Думаю, что человек позади все услышал, — прошептал я.
И получил в ответ вызывающую улыбку.
— Ничего не могу с этим поделать. Просто хочу затащить тебя в переулок и там согрешить, — она засунула виноградину в рот и смачно высосала ее. — И почему бы ни сделать это в туалете прямо сейчас?
Под столом же она так прижалась своими ногами к моим, что мой член сразу напрягся. Я испытывал некоторый дискомфорт оттого, что у меня не было возможности немедленно пустить его в дело. Ведь дома, в те наполненные сексом дни после Рождества, мы не выпускали друг друга из объятий, и сдерживаться отнюдь не надо было. Но я находил и что-то соблазнительное в этой необходимости ждать, когда она закончит работу и придет ко мне. Когда мы сможем скинуть с себя одежду и…
— А почему мы никогда не встречаемся у тебя? — вдруг возник у меня вопрос.
Ответом мне была такая рожица, словно виноград, который она съела, был кислее лимона.
— Там ужасно, вот почему. Там нет приватности. Там ты не смог бы прижать меня к кухонной столешнице и войти в меня, пока готовится обед…
— Чарли! — прошипел я, глазами указывая на человека позади, который был явно шокирован, услышав такие слова. Слова плохой девочки.
Которая только улыбалась и потягивала фруктовый сок через соломку.
— Ненавижу быть Шарлоттой и хочу домой, где буду Чарли.
Воистину нужно срочно сменить тему до того, как она вырвет у меня согласие уединиться в туалете «Старбакса». Поэтому начал рассказывать о встрече с Виктором и о том, как это связано с Сашей.
Она посмотрела на часы и поморщилась.
— Остается всего пять минут.
— Но ты ведь придешь вечером?
— Конечно! Попробуй только не пустить меня. И не забудь, что ужин сегодня за мной.
— Это не обязательно. Можно и заказать. Или я сам что-нибудь приготовлю.
— А ты хороший повар?
— Нет, ужасный. Меня даже иногда посещают кошмары, в которых я участник конкурса «Мастер-шеф». И вся страна становится свидетелем моего унижения. Например, однажды мне удалось сжечь кастрюлю со спагетти. Даже вареные яйца у меня всегда получаются какими-то неправильными. Наверное, это показатель полной кулинарной непригодности.
Мое бедро под столом опять попало в тиски.
— Ты не можешь быть хорош во всем, и мне предпочтителен класс в куннилингусе, а не в кулинарии.
Человек сзади опять едва не упал со стула.
— Но это неправильно — пригласить женщину и ждать, чтобы она приготовила ужин. Не хочу, чтобы обо мне думали, как о типичном сексисте.
Она успокаивающе погладила меня по щеке.
— Я так не думаю. Наслаждайся, Эндрю. Мне нравится готовить, все в порядке. А тебе, должно быть, заниматься этим очень муторно? Ничего, как-нибудь потом научишься, а затем сможешь угощать меня.