— Тогда пошли вместе, — я встала и ободряюще улыбнулась ему.
Мы быстро поднялись наверх и спустили наши рюкзаки к портрету, свет продолжал гореть, и мы разложились на полу.
— А если перевернуть надпись, — предложила я очередной вариант после трёх часов пыхтения над портретом и каракуль на листах. — Вот это отчётливо буква «а», — указала я на подтверждение своих слов на надписи.
— Давай попробуем, — Джон встал, и мы, перевернув головы, вглядывались, пока он переносил все на бумагу.
— Какой-то набор букв, — нахмурился он, когда мы сели на пол, рассматривая чёрточки.
— А ты можешь сложить из них слова? — спросила я его.
— Мой чешский не настолько хорош, но я попробую, — вздохнув, сказал он и лёг животом на ковёр и принялся что-то выводить на листе.
Я подошла к портрету, рассматривая его.
— Почему ты не нашла успокоение? — спросила я девушку. — Неужели тебя на самом деле убил человек, который был твоим мужем. Жестоко, очень жестоко с тобой он поступил. Нет, Джон, ты только представь если то, что рассказал Георг правда. И это означает, что она просила помощи, чтобы освободиться. Ведь получается, её убили насильственной смертью, и она не успокоилась. А второй, кто не даёт ей просить помощи, наверно, её ублюдок-муженёк, который и после смерти не отпускает её. Урод.
Я ходила около портрета и рассуждала, злясь на этого Яна, который так ужасно поступил с девушкой.
— Лори, — позвал меня Джон и сел.
— Да, — нахмурилась я.
— Эм, я что-то собрал, но получилась неразбериха, — сказал он, и я посмотрела на него.
— Говори.
— Первое слово — простить. Второе — это вспомогательное быть. Третье — любить, — прочитал Джон и сдвинул брови.
— Простить, быть, любить, — повторила я.
— Простивший будет влюблён? — предположил Джон.
— Там точно глаголы? — спросила я.
— Не знаю, но получается так, я только догадываюсь, на что это может быть похоже, — ответил Джон.
— Тогда давай попробуем существительные, — предложила я.
— Прощение быть любовь? — с сомнением произнёс парень.
— Прощение будет любовью, — искала я варианты.
— Вряд ли, там же клад должен быть, — цокнул Джон.
— Георг сказал, что это не разгадает тот, кто гонится за богатством, — повторила я слова, сказанные мне вчера.
— Но и он же сказал, что там сокровища, — напомнил Джон.
— Нет, там что-то другое, — вздохнула я и села рядом. — А может быть вспомогательный глагол другой?
— Тут примерно слово «být» — это быть. Но, возможно, «b» это «d», а «t» — «j», — Джон начал вновь что-то писать.
— И что получается? — спросила я, заглядывая в лист.
— Возможно, это «dej» — дать. Ведь тут может быть старый говор, который с годами исчез, — медленно произнёс он.