Да ни в коем случае! Пока что они осторожно заговорили об «автономии» и организовали Центральную Раду, председателем которой стал срочно примчавшийся «из глубины московских руд» Грушевский. Понемногу «украинизация» началась в российской армии – в «украинские» переписывали те полки, где большинство составляли малороссы. Между прочим, приказ об украинизации одного из корпусов подписал не кто иной, как генерал Корнилов, – ну очень большой патриот России…
Аппетиты у самостийников были пока весьма умеренными: в состав автономии вошли сначала лишь Киевская, Подольская, Полтавская, Волынская и Черниговская губернии. Аппетит, как известно, приходит во время еды: когда Керенский, душка, признал право Рады управлять этими губерниями, осмелевшая после его падения Рада 20 ноября (по новому стилю) 1917 года объявила о создании уже вполне себе суверенной Украинской Народной Республики, президентом коей стал опять-таки Грушевский. В состав новорожденной державы включили и Новороссию. На Крым, что интересно, не претендовали – Грушевский, несмотря на всех своих тараканов в голове, никогда не считал Крым украинской землей и насчет него никаких фантазий не сочинял. Что было, то было.
Зато пан профессор быстренько накатал брошюру под названием «Кто такие Украинцы и что они хотят», где писал прежнее: «Мы, украинский народ, особый народ со своим особым языком, историей, письменностью и культурой». Пышным цветом расцвела «украинская особость». Правда, как свидетельствует не какой-то злопыхатель, а заместитель Грушевского В. Винниченко, «именно те, кто не умел даже как следует говорить по-украински, были наиболее крайними, непримиримыми националистами»…
Рада, воспользовавшись всеобщим хаосом, заняла и Новороссию, и Харьковщину, Екатеринославщину, Холмщину (которую поляки считали исконно своей), Донбасс и Криворожье. Красные, которым Рада крайне не нравилась, подняли в Киеве мятеж, где главной ударной силой стали рабочие завода «Арсенал», – но его жестоко подавили. Тогда к Киеву двинулись красноармейские части под командованием Муравьева (вообще-то левого эсера, позже поднявшего мятеж против советской власти, но быстро схлопотавшего пулю). Быстро они оказались под столицей УНР, которую имели все шансы занять по причине слабости «армии» Рады.
Но тут вмешались внешние силы. Центральная Рада за месяц до большевиков заключила свой, отдельный Брестский мир с Германией и Австро-Венгрией, и на Украину вошли войска двух означенных держав (в дальнейшем я буду именовать их «немцами» и «австрийцами», лишь когда речь пойдет о каких-то самостоятельных акциях тех и других, а в других случаях ради экономии времени буду называть просто «оккупантами»).