Но большой обиды на него я, ты понимаешь, не чувствовал, а словно бы даже восхищение какое испытывал и даже как будто радость оттого, что лапшу свою он так мастерски по ушам моим развесил… Люблю, слушай, мастеров — чем бы они, выходит, ни занимались!
Поднялся я тут быстренько с чемодана, забежал в шикарный буфет в главном корпусе, втридорога отдал за бутылку коньяка, пошел с нею в регистратуру.
Старичка моего там не было.
Времени до поезда оставалось у меня всего ничего, даже если такси взять, уже опаздывал, и я не стал ждать, поставил бутылку на стол, за которым старичок мой в регистратуре сидел. Скажите, говорю, что это от Володи. От народного артиста. От сибирского друга. С искренней благодарностью за науку. И за пищу, говорю, для размышлений. О прекрасной половине человечества, о которой, замордованные своей работой, мы не так уж часто и размышляем.
Подхватил чемодан и — такси искать!..
— Спрашиваешь, что это за картина? Ну, а ты сперва сам повнимательней… Узнаешь? Ясно, конверторный! Это он такой был в те, скажу я тебе, самые горячие денечки. То есть и потом было не легче, всякого пришлось повидать. Но тогда уже стало ясно: если поднатужимся — вырвем. Это и к бабке не ходи — вырвем. А в то время такой ясности не было, видишь, на картинке тут еще и торец не закрыт, и часть крыши — это чтобы кран, который загнали на отметку «семьдесят», мог бы стрелою свободно маневрировать.
Ну, сам знаешь, что такое пуск. Это когда на плечах у тебя топчутся, на уши тебе наступают, а ты кричишь: эй, там, наверху, поосторожней, а то у этого, на котором я сам держусь, коленки похрустывают… Так и в тот раз: один на одном! И у нас как раз полоса такая пошла, самая сварка, а тут погодка, ей-богу, как назло. Рассказывали, какая у нас была прошлая осень? То снег с дождем, а то дождь со снегом… Стоим целыми днями! И пожаловаться, понимаешь, некому и не на кого, понимаешь, накричать: нету виноватых! Нельзя по такой погоде варить — и точка. Как ни бейся, одно расстройство. Бросишь все, пойдешь по своим: может, думаешь, кто из ребят в затишке, так хоть он варит?.. С проверкой-то вроде неудобно, у меня другая система, так я будто прикурить. Спички, мол, свои в тепляке оставил. Один тебе даст коробку, ты ее по нервному делу к себе в карман, другой даст — и эту туда же… Бывало, к обеду полный карман чужих спичек. Они потом самому младшему поручение: пойди забери у Михалыча, раздай ребятам, а то вся бригада без огонька…
А я злюсь! Ну, ты-то меня хорошо знаешь: гулять так гулять, а работать так работать. А какая это работа, если на один сантиметр шва километр выражений, за которые где в другом месте не то что пятнадцать суток, а год усиленного схлопотал бы…