Иден пытается возражать, но я резко поворачиваюсь к Илману:
– Дайте мне тоже сферу.
Слышу свист воздуха над ухом – мой избранник то ли собирается ругаться, то ли отчаянно придумывает, как бы мне помешать. Но вариантов у него немного. Ректор смотрит на меня несколько долгих секунд, затем наклоняется, чтобы отодвинуть ящик стола, и достает шар с заклятьем.
Я шагаю к нему – отдаляясь от Идена. Хочется разгадать эмоции Илмана, но это вряд ли поможет. Лучшее, что я могу, – действовать быстро и по возможности спокойно.
Последнее не так-то просто.
– Иден, вы не должны мешать, – наставляет ректор. – Или я прогоню вас и буду беседовать с вашей избранницей наедине. Келли, вы знаете, как работает сфера?
Киваю, но он все равно объясняет: что задаст мне три вопроса.
Пока я не отвечу на последний – смогу говорить только правду.
Мне не стоит волноваться: заклятье безвредно. Его можно использовать и на больных, что бы там мой напарник снова ни возражал.
А потом Илман убеждается, что я стою перед его столом неподвижно. Сжимает шарик в руках, складывает ладони перед собой – и дует мне в лицо.
Эффект я чувствую сразу.
Это и правда очень необычно. Не сказать чтобы приятно. В голове словно окончательно проясняется: мысли становятся четкими, но какими-то слишком прямыми, практически выходят из-под контроля.
– Итак, Келли. Ради чего и с какими желаниями вы согласились стать избранницей Идена?
В тот же миг я чувствую непреодолимую тягу поделиться с ректором всем на свете. Противиться почти невозможно.
Глубоко вздыхаю, надеясь хоть как-то подобрать слова, и начинаю отвечать:
– Я знала, что он хочет вернуть Глорию. Не знала точно, какие у него к ней чувства – расчет или что-то более романтичное. Но меня это не волновало. Я сама хотела завоевать Альнара Тео, которого считала идеальным парнем.
На лице Илмана мелькает странное выражение. Он хмурится, а еще не слишком сильно, но удивлен. Бросает взгляд за мое плечо, на Рейма.
– То есть вы все-таки сумели повернуть правду определенной стороной. Интересно.
– Потому что моя сторона лучше, – вставляет избранник, но ректор прерывает его взмахом руки. Вновь обращается ко мне:
– Значит, вы все же хотели разбить пару Тео и Санди.
Я грустно улыбаюсь, вдруг, несмотря ни на что, чувствуя себя лучше. Самое плохое уже случилось, и страхи отступают.
– Пожалуйста, не торопитесь с вопросами, – прошу на всякий случай. – Дайте мне все рассказать самой.
Илман кивает. Иден подходит к столу и смотрит на меня так, будто еще хочет остановить. Или просто поддержать. Словно ему одновременно паршиво оттого, что я не приняла его красивый глупый жест, и хочется услышать, что у меня на уме.