Однако внутри экономическая ситуация продолжала накаляться. 2008 год стал переломным моментом: последствия кризиса ипотечного кредитования навредили слабеющему классу больше, чем технократия. Важно отметить следующее: белому рабочему классу казалось, что федеральное правительство стремится защищать интересы всех, кроме них; при этом федеральная властная машина еле работала.
Белый рабочий класс полагал, что и технократия, и федеральное правительство отвернулись и от них, и от их экономических проблем, культурных ценностей и идеологии. В экономическом плане технократы справлялись относительно хорошо. Их моральные принципы получили распространение, и общая идеология, которую они проповедовали, доминировала. С точки зрения слабеющего класса его интересы были безразличны, если не враждебны, в той или иной степени обеим политическим партиям.
Несмотря на то что белый рабочий класс был дезорганизован и бедствовал в экономическом и социальном плане, он был все еще огромен и придерживался общих принципов. Он мог форсировать проблему, особенно в Республиканской партии – на фоне слабости властной структуры, выявленной движением Tea Party. При лучшей организации он мог бы стать мощной силой внутри партии. Должен был кто-то появиться, чтобы организовать этих людей, но этот кто-то должен был быть вне партии, не запутавшимся в паутине отношений, ратующих за базовую экономическую и социальную модель.
Неважно, каким был лидер, главное – какое настроение царило вокруг. Ему достаточно было ухватить это настроение, признать его существование и необходимость что-то с ним сделать. Никакой другой республиканец подобного осуществить не мог, никто не в силах был отказаться от базовых принципов, таких как свободная торговля и доброжелательное отношение к иммигрантам. Однако в Республиканской партии не осознавали, что то, что ранее считалось внутрипартийным второстепенным направлением, теперь стало основной линией. Не понимая этого, партия не могла достучаться до представителей рабочего класса.
Д. Трамп пообещал вновь сделать Америку великой[36]. Остальные республиканцы или технократы не видели в этой фразе смысла, поскольку считали, что Америка не только уже является великой державой, но и с каждым мгновением становится все более великой. А в глазах представителей слабеющего рабочего класса Америка фактически находилась в упадке, поскольку их собственное положение становилось все более зыбким. Трамп оскорблял, обещал, метал громы и молнии; он делал все, что ни один хороший политик себе не позволил бы. Но в этом и заключалось его преимущество. Он не вел себя как политик в привычном понимании слова. Остальные республиканцы даже не догадывались, какое презрение вызывает у рабочих привычная фигура политика.