— Я жрица Соланте. Абсолютное послушание — это часть новициата. Я сама тридцать лет находилась под властью такого же ритуала.
— Тридцать лет? — тихо спросил Варош.
— Да. На двадцать больше, чем общепринято, потому что я дочь нашей правительницы. Кто хочет править, должен научиться служить.
Она задумчиво посмотрела на Поппет и продолжила:
— За время этих тридцати лет я была меньше, чем ничто. Любой, кто входил в храм, мог приказать мне всё, что взбредёт в голову. Однажды я бросилась на меч. Кто-то подарил своей дочери меч на первую кровь, той захотелось испробовать, достаточно ли он острый.
Последовало неловкое молчание. Должно быть Зокора подала Варошу знак, который я не заметил, потому что тот встал и принёс ей одежду. Когда она одевалась, она осмотрела каждого из нас, особенно меня.
— Однажды я уже тебе говорила. Я знаю, что делаю.
Я кивнул, конечно я не забыл. Она застегнула пояс и подвесила свой меч.
— Янош?
Янош поднял взгляд.
— Да?
— Если ты ещё раз заорёшь в пещерах, я тебя убью, прежде чем ты погубишь всех остальных. Тебе ясно?
Зиглинда вскочила.
— Ты не можешь с ним так разговаривать!
— Разве? Спроси своего призрака, что она скажет по этому поводу!
Глаза Зиглинды расширились, а рот округлился в восклицании. Она снова медленно села. Я зачарованно наблюдал, как она покраснела. Видимо, Серафина высказалась ясно.
— Я извиняюсь, — произнёс Янош. — И да, я понял.
Зокора кивнула.
— Хорошо. Думаю, все обрадуются тому, что мы уже преодолели половину пути. Несмотря на усилия Яноша, мы всё ещё живы.
— И нам стоит что-нибудь поесть, — сказала Лиандра решительным тоном.
В какой-то момент мы снова отправились в путь.
— Интересно, сколько сейчас время? — спросила Зиглинда.
— Утро, — ответила Лиандра.
— Откуда вам знать?
— Я чувствую.
— Здесь что-то есть, — сказал Янош и поднял выше свой факел.
— Я знаю, — сказала Зокора.
В этот раз мы тоже всё время придерживались старого имперского пути, и когда Янош поднял факел, перед нами из темноты всплыла тёмная тень, что-то, чего я не ожидал увидеть в этих тёмных пещерах. Мы остановились, и я тоже поднял вверх свой фонарь, чтобы добавить свет к свету Яноша.
В течение долгого момента мы молча изучали этих свидетелей давнего времени, из столь далёкого прошлого и столь неожиданно представших перед нашим взором. Когда случилась эта битва, ещё не существовало новых королевств, не существовало королевского замка. Страна, что была нашей родиной, была ничем иным, как белым пятном на карте коменданта.
Тем не менее, было легко распознать, что здесь произошло. Ледяной покров — почти такой же толщины, как моя рука — сохранил всё для нас, как будто это случилось вчера.