— Ничего себе! — вырвалось у Яноша, когда Зокора зажгла перед нами свет, направив его вверх. — Кто бы что не говорил об империи, но строить они умели!
И правда.
Наш путь пересекала расщелина, шириной она была определённо около пятнадцати длин, равных росту человека. Справа и слева от дороги инженеры старой империи выравняли и опустили землю, так что к краю пропасти она вела по наклонной плоскости.
Со сталактитов на потолке пещеры вниз постоянно капала вода, замерзая на земле в толстый ледяной покров, превратив долину в опасную горку, которая заканчивалась обрывом.
Сама дорога становилась таким образом платформой, шириной около четырёх длин, равных росту человека, которая на хороших две длинны, равных росту человека, выступала над пропастью. Одна ступень показывала, куда обычно опускался подъёмный мост.
На другой стороне пропасти, блестя в свете Зокоры, из камня выступала сторожка с подъёмным мостом. Бойницы, закрытые тяжёлыми железными ставнями, угрожали плато. Из каменной стены выступали две платформы, слева и справа от тяжёлого подъёмного моста. На них были расположены странные, скрытые льдом конструкции, смысл которых я не мог понять.
— Скажите, Зиглинда, Серафина знает, что это такое?
Зиглинда кивнула.
— Она ещё никогда не видела этот путь, но ей знакомы подобные конструкции. Это большие лампы.
— Это действительно впечатляет. Что бы подумал вражеский генерал, если бы увидел это? — Янош снял свой шлем и почесал голову.
— Впечатляет, в самом деле, — согласился я. — Если кто-то посчитает, что должен атаковать здесь, то стоит им споткнуться, и они сразу окажутся в пропасти. Лампы ослепят нападающих, а без прикрытия любой штурм потонет в граде болтов. Осадные машины тоже нельзя использовать, они соскользнут в бездну. Катапульты бросают камни высоко вверх… они просто будут ударяться о потолок пещеры. Остаются только баллисты, но они редко обладают необходимой огневой мощью. Если бы я был вражеским генералом, я бы отчаялся.
— Вот видишь, — сказал Зокора. — Здесь дальше не пройти.
— Хм. Почему бы вам не перелететь на одну из этих платформ и не привязать там верёвку?
Зокора закатила глаза.
— Я не умею летать. Левитировать да, но не летать. И прежде чем тебе придут в голову другие идеи, по близости должны находится твёрдый камень, лёд или земля. Я могу парить вдоль глубокой шахты, но не могу пересечь ущелье.
Я обратился к Яношу.
— А что, если забросить крюк?
— Почему вы спрашиваете меня об этом?
— У меня такое чувство, будто вы знаете, как с ним обращаться. Кроме того, у вас есть один в вашей поклаже.