Он кивнул в сторону своей дочери.
— Возможно, до тех пор появятся ещё другие возможности для бесед, — он обвёл нас взглядом. — Я узнал, что вы приобрели дом. Позвольте мне подарить его вам. Я отдал указания помочь вашему слуге в реставрации старой портовой биржи.
— Мы благодарны за вашу щедрость. Ваше Высочество, можно ли придать зданию статус посольства? — спросила Лиандра.
Он посмотрел на свою дочь, которая молча кивнула.
— Да будет так, — сказал он. — А теперь расскажите мне о Втором легионе.
— Простите, Ваше Высочество, пока нет, — я снова поклонился. — Сначала позвольте мне рассказать вам, что мы узнали. Во первых, у нас есть вот эти рисунки, сделанные по показаниям эссэры Зокоры. Они изображают тех, кто, скорее всего, напал на Марину и её спутников…
Когда мы вернулись к Дому Сотни Фонатнов на горизонте уже появилась утренняя заря.
Лиандра спала, положив голову мне на плечо, когда паланкины привезли нас назад. Она улыбалась даже во сне.
После того, как мы предоставили информацию о том, что обнаружили, Зиглинда захотела рассказать нашу историю сама. Я уже и забыл, что она следовала скорее зову барда, чем зову воина. В эту ночь на борту «Принцессы Файлид», по старой традиции бардов, её голос возродил события на том постоялом дворе у подножия Громового перевала.
Когда роскошный корабль снова причалил, не только я почувствовал, что обзавёлся новыми друзьями.
Описанные Лиандрой легионы Талака — она была единственной из нас, кто доселе видел фронт — очень сильно встревожили эмира.
— Будет сложно получить поддержку для войны, боевые действия которой, находятся так далеко, — сказал он после её рассказа.
— Она вовсе не так далеко, — сообщил я. — Агенты Талака прибыли сюда раньше нас. В чьих ещё интересах вбить клин между Аскиром и Бессарином?
Эмир опустил голову.
— Может быть. Но и без этих агитаторов, если они действительно находятся здесь, существует достаточно антипатии против имперской опеки. Уже чуть больше шестисот лет Бессарин снова независимое от империи королевство, но законы Аскира всё ещё связывают нас, — он серьёзно посмотрел на меня. — Посмотреть уже только на эти придорожные станции и имперский закон вдоль имперских дорог… Невыносимо, что другая власть претендует на территориальное верховенство в моём королевстве. Или может передвигать войска, не спрашивая разрешения. Есть те, кто говорит, что мы всё ещё оккупированная нация.
Может быть. У меня было другое представление об оккупированной нации, но на моих плечах не было ответственности, которую нёс эмир.
Однако я считал, что эта ночная беседа с эмиром и принцессой Файлид сильно помогла нам продвинуться в нашей миссии.