«Цивиллы, — подумала Тильнаваль, — чванливые, жестокосердные, алчные, высокомерные куски дерьма».
— Ты не принадлежишь к кругу Академии, — заключил Атурин.
— Знаю.
— Следовательно, ты действительно не наша забота. Однако, если ещё ни в чём не призналась им, Академия может послать весть о твоём положении в ту школу, которую назовёшь. Возможно там озаботятся твоим правом на защиту.
— Какая прелесть, — осклабилась она, глядя на старика снизу-вверх, — чувствую поддержку братьев по Дару, чувствую, как расходятся тучи. Ну что ж, ваше могущество, можете сообщить в Хрустальную Арку. Не то, чтобы эти чванные дуры бросились бы мне на подмогу, но пусть знают, что Инвестигация преуспела.
— Имя, женщина, от чьего имени нам слать весть?
Она задумалась на миг, хмыкнула тихо.
— Лара Мун шлёт наставницам Арки воздушные поцелуи.
Получив то, за чем пришёл, маг выбросил Тильнаваль из головы и, вместе со своими спутниками телепортировался прочь. Близость петрианца ему не помешала. Вновь вернулся ветер.
— Высокомерный кусок дерьма, — повторила чародейка вслух свои мысли.
— Не сквернословь, грешница, — попросил брат Панкрат, — а теперь добро пожаловать на борт. Путь неблизкий, но с божьей помощью преодолеем.
Караульные осенили себя знаками Святого Костра и потянули женщину к сходням.
* * *
Расшива плыла по широкому течению Ореда без лишних остановок, — дела Инвестигации требовали спешки.
Единственная пленница была поселена в одном из крохотных помещений под палубой, где за ней всегда приглядывали. Обычно это был сам Клеменс, но порой его сменял петрианец, который изводил чародейку проповедями. По сути Панкрат вёл дознание первой степени, спрашивал и убеждал. Если он не преуспеет за время путешествия, то в Эстрэ сразу приступят к дознанию второй степени, для которого понадобится дыба.
Серый монах без толку изматывал её, Тильнаваль проявляла стойкость гранита и замыкалась в себе, когда терпеть не оставалось мочи. Видя это, Клеменс старался чаще бывать рядом, дарить ей тишину и относительный покой. Также он выводил её на свежий воздух, развлекал короткими беседами, если у женщины было настроение. Чародейка так и не разгадала мотивов такого отношения, она знала, сколь злобными и мерзкими тварями являлись люди. Почти все.
Тот день был продолжением череды похожих, солнечных деньков, которые природа решила подарить измученным народам Вестеррайха. Глядя на расцветший мир, хотелось верить, что все невзгоды последнего времени наконец отступят, дадут смертным роздыху. Стоя на палубе, Клеменс созерцал лесистые берега и гадал, какие напасти они скрывали в глубоких чащах.