Порой ночами, а то и при свете холодного солнца каравану приходилось сталкиваться с чудовищами, населявшими ущелья и пещеры. Кого-то из них Кельвин мог назвать, иные оказывались незнакомыми, но всякий раз два наёмника успевали побороть напасть прежде чем кто-либо иной вступал в бой. Твари Драконьего Хребта были велики, но галантерейщики оказались страшнее их всех. Намного больше проблем доставляли горные львы и опасность лавин.
Утром тридцать пятого дня, когда цель путешествия была уже совсем не за горами, караван стоял на заснеженном склоне под пиком Маклогар. Все, гномы, хиллфолки, люди порядком устали от восхождения, особенно последние. Огненные Змейки продолжали верно охранять госпожу; молча преодолевали тяготы братья Звездопада, двое из которых погибли, не оправившись от ран, и ещё один разбился, сорвавшись с крутой тропы, но всё же их силы не были безграничны.
Тем утром, когда ранний горный рассвет лишь занялся, в юрту Верховной матери проник наёмник.
Бдевшие Пламерожденные повернулись к нему.
— Разбудите, пусть выйдет.
— Зачем?
— Разбудите, это важно.
Вскоре заспанная дева, зябко кутаясь в шубу, вышла на мороз и сжалась вся от его щиплющих поцелуев. Лагерь, не считая часовых, ещё спал, догорали ночные костры. Кельвин Сирли стоял на краю коленопреклонённого гулгома и смотрел на горные склоны. Они топорщились острыми выступами скал тут и там.
— Доброе утро, госпожа моя.
Не сказав больше ничего, наёмник протянул Самшит подзорную трубу и указал наверх.
— Что? Что там?
Он помог ей навести окуляр на нужное место, туда, где солнечный багрянец уже ступил на искристые снега и из тела горы торчал большой уступ. Не сразу, но она разглядела на уступе движение, а потом пара крыльев медленно раскрылась, позволяя морозным ветрам огладить их. Самшит видела существо, покрытое гладкими костяными пластинами, с короткой толстой шеей и заострённой головой.
— Это… это же…
— Не сразу верится, да? — улыбнулся Кельвин. — Если память мне не изменяет, этот вид драконов зовётся ингмирами, но гномы зовут их «небесными стеноломами». Почти девяносто шагов в длину, весом в тысячу триста стоунов[54], этот зверь может спикировать на крепость и врезаться в неё, порушив неприступные укрепления своим черепом, а потом как ни в чём не бывало расправить крылья и взлететь. Я подумал, что вам захочется своими глазами увидеть одно из воплощений божественной мощи.
Ингмир наконец уловил нужный ветер и громадное тело соскользнуло с выступа. Сначала дракон падал, но затем взмыл ввысь и стал медленно разворачиваться. Неуклюжий, тяжёлый, он тем не менее выглядел очень величественным, пока не превратился в крошеную точку на небесном полотне. Самшит испытывала великое волнение оттого, что своими глазами видела настоящего дракона, и оттого, что набралась смелости взять Кельвина за руку. Совсем невинный сей жест распалил в ней жар, изгнавший приставучий мороз вон.