Адриан забрал меня из дома ровно в назначенное время. Я успела немного отдохнуть и перекусить перед дорогой. Восторг от операции сменился усталостью и расслабленностью, а потому я планировала подремать, но его сиятельство, как бы между делом, протянул мне свежий номер местной газеты.
Забавы ради, я ее развернула и…
На первой странице, щедро усыпанной изображениями сэра Иола, в подробностях описывались события вчерашнего вечера, который он провел в самом скандальном публичном доме столицы, где не гнушаются не только женского и мужского общества, но еще и…
– Козы?! – едва ли не взвизгнула.
– Кажется, это был козел, но я, если честно, особо не всматривался, – невозмутимо сообщил граф Айрон. Он сидел в полумраке кареты, одетый в изящный камзол так подходящего ему белого цвета, и смотрел на меня с грустной задумчивостью.
А вот меня угораздило рассмотреть Егора. Да еще и со всех ракурсов.
– Единственный уцелевший экземпляр газеты! Стараниями леди Иол, как полагаю, матушки этого любителя парнокопытных, все остальные были изведены.
– Что ваша матушка сделала с Егором?
– Всего лишь отравила драконьим ядом и по доброте драконьей довезла до места. А яд у нее специфический. Вызывает трепетную любовь ко всему, что движется. А, поскольку движется в подобных заведениях все подряд…
– Ваша мать – страшная женщина! – поежилась, убирая газету подальше от глаз. Казалось, мои руки выпачкались в грязи, до которой скатился Баринов.
Адриан пожал плечами:
– У нее несколько извращенное чувство справедливости. Но, если между нами, мне его ничуть не жаль. Он причинил боль такой женщине, как вы. Нужно быть последним глупцом, чтобы упустить ее. И, поверьте, моя дорогая, если Кристиан упустит и этот, любезно мною предоставленный шанс, третьего я ему не дам.
– Это я вам не дам! Ну, то есть, шанс не дам. Я не буду вашей, лорд Айрон. Думаю, вы должны бы это уже понять.
Он грустно улыбнулся и откинулся на спинку дивана. Вокруг его глаз рассыпались морщинки, заставляя задуматься о том, сколько же ему в действительности лет?
– Думаю, в тебе говорят импульсивность и влюбленность, – он снова перешел на «ты», взяв непринужденно-расслабленный тон, лишенный официоза, но пропитанный искренностью, которая так редка между людьми нашего положения. – Это объяснимо. Я бы рад ошибаться насчет вас с Кристианом, но все, что я говорил прежде – остается в силе. Когда он снова разобьет тебе сердце, когда ты разочаруешься в мужчинах этого мира, когда захочешь надежности, стабильности и безопасности, просто знай – мой дом и мое сердце всегда открыты для тебя, Джулия. Рано или поздно ты вернешься. Если мы, драконы, что-то и умеем, так это ждать.