Соврать? Артефакта у Егора нет, но себе самой не соврешь. Какой человек в здравом уме откажется от огромных денег, на которые сможет воплотить свою мечту помогать другим без всяких «но» и ограничений. Больным детям нужна срочная операция? Я могу помочь. Больницам не хватает оборудования? Не проблема. Невыгодные разработки лекарств от редких болезней? Я бы смогла их финансировать! Но цена слишком высока.
– Я не стану марать руки кровью невинных, – выдавила с сожалением. Нас, врачей, учат проще относиться к смерти, понимать, что она – часть нашей работы. Неизменная. Как бы ты ни старался, но выше головы не прыгнешь. Рано или поздно на операционном столе или сразу после операции у тебя умрет пациент. Хуже всего, что через много лет к этому привыкаешь. Констатируешь смерть и идешь дальше. Потому что не имеешь права раскисать. Так и здесь, Егор предлагает пожертвовать малым, чтобы получить многое…
– Мои руки тоже чисты, – с жаром произнес он.
– Разве? – я повела плечом, и Егор заметил, что рана, оставленная от его выстрела, уже зажила. Много же ему понадобилось времени, чтобы это увидеть.
– Это была случайность. Ты же знаешь, я никогда не причиню тебе зла намерено!
Для полноты картины не хватало жалобного взгляда. Но нет, смотрел так, словно сама виновата.
Память подкинула момент, когда Егорова мать душила меня, а Егор отвернулся. А еще вспомнилось свидание моей щеки с его тяжелой ладонью.
– М-гм, – хмыкнула, глядя на озерную гладь. Уж лучше туда, чем на Эдгара. Никак не могу отделаться от ощущения, что общаюсь с мертвецом, ведь сам сэр Иол зверски убит и неизвестно, похоронен ли. Вот тебе и высшее благо. Передо мной опасный человек и давно пора смириться с мыслью, что я его не знаю. Да и не хочу знать.
– Хочешь побывать дома? Увидеть родителей, убедиться, что им… ничего не угрожает?
Звякнула вилка о тонкий фарфор. Я вскинула яростный взгляд и прошипела:
– Только попробуй, Баринов! Если хоть волос упадет с головы моих родителей, я…
– Эй, эй, дорогая, полегче! – Егор рассмеялся и поднял ладони. – Ну что ты из меня монстра-то делаешь? Я всего лишь влюбленный мужчина, который пытается все наладить. Вы, женщины, любите драматизировать, я понимаю. Злись, сколько сочтешь нужным, я потерплю, – он мило улыбнулся и достал из внутреннего кармана камзола бархатную коробочку. – Пусть это станет первым шагом на пути нашего воссоединения.
Я тяжело вздохнула и только каким-то чудом не закатила глаза.
– Баринов, если там кольцо, я…
– Там не кольцо, – удивил Егор.
И правда. Внутри темно-синей коробочки лежал небольшой кулон. Красный камень в форме сердца, объятый двумя золотыми ладонями.