Им тоже посмеяться полезно. Смех жизнь продлевает, слово доктора даю! Кстати, о памяти поколений! Помню, как пришла снимать с банкомата первую зарплату помощницей медсестры (да, было и такое). Банкомат кряхтел, звенел, пыжился – никак ржал. Долго издевался прежде, чем выдать мне заветные три тысячи. Так вот первую из них я в рамочку вставила и на стенку повесила. Если доведется вернуться домой, я знаю, что будет висеть рядом с этой памятной тысячей деревянных.
Поморщилась от яркого солнечного света и закуталась в палантин. Завтракали мы в беседке, среди цветущего жасмина, звенящих фонтанчиков и прохладного ветерка. Егор явился внезапно, поэтому я наскоро собрала волосы в высокий хвост, как часто делала на Земле, накинула шелковый халат и прихватила палантин, если замерзну.
Ах, да. Забыла про одну деталь, которую пришлось достать из-под кровати, а потом из коробки, из мешочка, из пакетика и еще одной коробочки. Кулон с прослушкой!
Как бы невзначай коснулась его кончиками пальцев, разглядывая бабочку, пригревшуюся на ароматном цветке жасмина.
– Это шаг? – осторожно спросил Егор.
До некоторых доходит как до жирафа!
– Первый, – ответила тихо и добавила, прерывая торжествующую улыбку бывшего. – Но, Егор, ты подорвал мое доверие. Не думай, что это будет легко и просто.
– Ты же знаешь, я сделаю все, что захочешь.
Пожала плечами, наблюдая, как по мощеной улочке за зеленой изгородью нашего участка то громыхают паровые машины, то скачут лошади, то проезжают дамы на велосипедах. Айрон все больше напоминал мне дом.
– Хотя, есть кое-что… Да нет, забудь. Это слишком, даже для тебя, – отмахнулась, делая глоток кофе.
Егор, поправив лазурный шейный платок, подобрался и подался вперед. Его белоснежный камзол ослепительно сиял на солнце, выдавая отчаянную попытку своего хозяина произвести впечатление.
– Говори.
Аккуратно поставила фарфоровую чашечку на блюдце в форме листа кувшинки и начала как бы нехотя:
– У меня есть один пациент, которому медицина, увы, уже не может помочь. Но есть один редкий артефакт. Он описан в Сарсонских рукописях, – я осеклась, набивая цену. – Да, впрочем, ладно. Лучше у Клифорда спрошу. Он наверняка что-нибудь слышал.
– Что за артефакт? – обиженно спросил Егор.
– Песочные часы, – вздохнула обреченно, словно требуя звезду с неба.
– И как мне узнать, что это именно они?
– Ты точно не ошибешься. Других песочных часов Сарсонские рукописи не описывают.
– Два дня, максимум, – он приосанился.
– Правда?! – я изобразила сраженную наповал девицу и даже поморгала ресничками. Перебор, наверное.