«Ночная жрица, блин», – шмыгнула носом и толкнула дверь в основной дом. Здесь тоже было тихо и безлюдно: Толмачев в больнице, мама с ним, комнаты Олега и Светланы, на сколько Варвара успела узнать, находились в противоположном крыле. Служащие на ночь в доме не оставались, приходили утром и вечером возвращались в поселок – в основном все были местные. Поэтому Варвара решила особенно не скрываться и смело направилась в кухню, уже представляя, какой бутерброд сейчас соорудит.
В желудке стало сладко от предвкушения.
Толкнув дверь, потянулась к выключателю. Рука наткнулась на что-то жесткое и живое. Оно сжало запястье и рвануло куда-то вправо, едва не сбив с ног. Варвара ахнула и зажмурилась от неожиданности, когда почувствовала жесткий захват и чужую ладонь на лице, а за спиной – холодную стенку холодильника. Дышать оказалось нечем. И она вцепилась зубами в чужую руку.
– Ой, черт! – мгновенная свобода и раздраженный голос: – Опять ты! Чего тебе не спится, а?
Варвара распахнула глаза: на фоне разгорающегося утра – Фадеев. Та же черная футболка, потертые джинсы, усталая и небритая физиономия. Взгляд суровый исподлобья. К знакомому пряно-древесному запаху прибавился едва уловимый – салата и копченостей. Варвара сглотнула:
– Вы нормальный вообще? Чего вы здесь делаете?! – она отступила от стены, отодвинулась на безопасное расстояние. Плотнее запахнула халат на груди и включила, наконец, свет.
– Судя по всему тоже, что и ты собиралась сделать. Ужинаю, – безопасник небрежно взглянул на нее, спрятав лукавую ухмылку, кивнул на стол: на большой круглой тарелке красовался бутерброд. Лист салата, сыр, горчица, толстый кусок ветчины под парой кружков помидора. Все на внушительном куске ржаного хлеба.
Девушка сглотнула с завистью. Фадеев покосился на нее и кажется, потерял интерес, вернулся за стол. Удобно устроившись, потянулся за бутербродом.
Варвара не шевелилась, наблюдала за его спиной, разглядывала татуировку.
– Кофе сделай.
Приказ вывел ее из оцепенения.
– На ночь вредно, – отрезала. – Спать потом не сможешь.
Это какая-то мелкая, но все-таки месть – сказать ему «ты». Крошечная, но победа.
Девушка подошла к холодильнику, достала хлеб, корзинку с овощами. Подумав, взяла кусок ветчины и сыр.
– Ну хоть сок налей, – не оборачиваясь, настаивал безопасник.
Девушка посмотрела в дверце, обнаружила томатный сок. Демонстративно расположилась напротив Фадеева, сделала себе бутерброд. В последнюю очередь поставила перед собой и, будто вспомнив в последний момент, перед ним, по стакану. Наполнила томатным соком.