– Ваше могущество, иногда детям, чтобы не лезть в кипяток, нужно один раз ошпарится, таким образом они на всю жизнь запоминают, что это не игра, и знают, чем чреваты последствия. Так и баронет поймет, что играть с огнем опасно, – Гут на секунду глянул на обгоревшего баронета. – И я вас уверяю, его благородие барон не забудет убедиться в том, что его наследник усвоил урок и выкинул дурные мысли из головы, – замолчал говоривший воин и уставился на меня в ожидании ответа.
А я не спешил отвечать и думал. За прошедшее время я уже успел окончательно остыть и, смотря на попискивающего поджаренного Луку, не испытывал никакого желания его добивать. И понимал, что если все-таки решу его прикончить, придётся перебить всех окружающих, ведь сопровождение баронетов не будет просто так стоять в стороне и смотреть на это. Они бы могли просто наблюдать, наслаждаясь зрелищем, если бы баронет меня калечил, но не наоборот.
В то, что чешет этот перец, я особо не верил, он сейчас что угодно скажет, лишь бы я не убивал Моуди. Я полностью уверен в своем праве, так как бой до смерти, но мне не хотелось сильно враждовать с соседними баронствами, пока не хотелось, и я принял решение.
– Баронет сильно оскорбил меня своими словами, но и вы своим невмешательством проявили показательное равнодушие, так что ваша вина не меньше. И я скажу вам так. Я не хочу вас видеть и желаю, чтобы вы сегодня же покинули мой замок. А завтра чтобы вас не было в баронстве. Я все сказал.
– Ваше могущество, я вас понимаю и приношу свои извинения за произошедшие события. В течение часа нас уже не будет видно со стен вашего замка. Вы очень мудры и милосердны, и ваш поступок не будет забыт, – какой-то не совсем понятной фразой закончил Гут, опять склонившийся в поклоне.
– Прошу нас простить за доставленные неудобства, – склонив голову сказал Эван Гатсинг.
Кивнув им, я направился в сторону замка. Когда шел, ко мне хотела подойти графиня и что-то сказать, но я ее проигнорировал и, не останавливаясь, двинулся дальше. Скорее всего, сегодняшнее событие – это конец. Не знаю, что она себе думала или не думала, но если когда-то и маячила возможность нашего с ней примирения, то не после произошедшего. От таких людей, как она, лучше держаться подальше. И на днях я буду говорить с ними об их отъезде назад домой. Гостью, которая при других гостях меня еще и начала позорить, я терпеть не намерен.
Гут, по прозвищу Молчаливый.
Когда барон приказал мне сопровождать своего сына, я не думал, что пустяковая поездка в наибеднейшее баронство может так закончиться. Все должно было пройти просто. Знакомство с временным управляющим, предложение о сотрудничестве и заверение в дружбе. Барон говорил сыну предложить управляющему помощь в восстановлении баронства, где финансово, а где и человеческим ресурсом. Но поганцу сорвало крышу при виде графини. И мало того, что он подбивал к ней в наглую клинья, так еще и начал принижать управляющего.