— Майлз, — со слезами на глазах проговорила Карен, — я люблю тебя. И это чувство значит для меня бесконечно много — больше, чем весь мир, вместе взятый. Если бы ты только знал, как часто мне хотелось сказать тебе об этом и чего стоило сдержаться!
Спустя какое-то время супружескую идиллию нарушила медсестра, вкатившая кресло на колесиках.
— Как славненько! — весело подмигнула она, когда Майлз и Карен смущенно отпрянули друг от друга. — Всегда приятно видеть, как мамочка с папочкой воркуют друг с другом. Однако не хотите ли прогуляться в детскую? Ваши малютки проснулись и требуют своей доли нежностей!
Двойняшки и впрямь оказались весьма инициативной парочкой: еще за дверью счастливые родители услышали пронзительный детский плач.
— Ну вот, держите! — объявила медсестра, вручая один сверток Карен, а второй Майлзу. — Посмотрим, справитесь ли.
Розовый сверток в руках у Майлза словно по команде затих.
— Уж не думаешь ли ты превзойти меня? — со смехом воскликнула Карен. — Ох, смотри: мой тоже замолчал! — И правда: младенец на ее руках широко зевнул и сонно засопел.
Молодые родители сели рядышком и принялись деловито сравнивать свои сокровища.
— Да они похожи как две капли воды, — озадаченно проговорил Майлз, переводя взгляд с одного малыша на другого. — И как прикажете их различать… если, конечно, закрыть глаза на очевидное?
— Ну, начнем с того, что девочка миниатюрнее и волосики у нее, — ой, Майлз, смотри, у них твои волосы! — благоговейно отметила Карен, осторожно касаясь пальцем рыжей прядки. А похожими они все равно не вырастут, потому что это разнояйцовые близнецы, иначе они родились бы однополыми.
— Преклоняюсь пред твоей великой мудростью. Но, по-моему, оба — твоя копия.
— С чего ты взял? — удивилась Карен. — По-моему, оба — вылитый ты.
— Хотите верьте, хотите нет, — вмешалась медсестра, — но вам вряд ли удастся прийти к согласию в этом вопросе.
— В таком случае, займемся именами, — предложил Майлз.
— Кажется, для этого юного джентльмена мы выбрали имя Уильям? — Карен поцеловала сына в лобик.
— Пусть будет Уильям Джефферсон, ладно? Джефферсоном звали моего отца.
— И Дику это имя нравится, так что ничего лучше и не придумаешь. А как звали твою мать?
— Нора.
— Как насчет Фелис Нора?
— Решено, — тут же откликнулся Майлз. И обратился к новорожденной: — Юная Фелис Нора Диксон, с тобой, в конце концов, отец разговаривает! Хоть бы глазки открыла!
Но Фелис Нора сладко зевнула, взмахнула крошечным кулачком и снова погрузилась в сон.
— И вам пора спать, миссис Диксон, — проговорила медсестра. — Тяжелый денек у вас выдался! Малышей вам принесут утром, — добавила она, видя, с какой неохотой Карен уступает голубой сверток.