— А этого уже не стерпел Окадзаки.
— По его словам, он совершенно потерял голову и уже не помнит, как всё произошло. Увидел её лежащей на полу, решил, что она мертва, и уже не мог думать ни о чём другом, кроме побега. А выходя из здания, случайно оказался свидетелем падения человека с высоты. Но он и в страшном сне не мог представить, что этим человеком окажется Тинацу Эдзима. На следующий день, услышав в новостях о её смерти, он догадался, что случилось. Она не умерла от удара, но затем сама бросилась с балкона.
— И тогда он сообразил, что случайная стычка с разносчиком пиццы даёт ему железное алиби, и нарочно явился в полицию?
— Да, именно так.
— Понятно. — Юкава, улыбаясь, пил кофе.
— Его обвинят в нанесении телесных повреждений. Убийство не доказать. Никаких улик в пользу того, что он провернул тот трюк, нет.
— Ах да, трюк… — Юкава допил кофе и покачал кружкой. — Он бы и не смог. Провернуть его практически невозможно.
Кусанаги немного откинулся назад и посмотрел другу в лицо:
— Вот как? Но ведь есть видео…
— Да, на той записи он мне удался. Но знаешь, как я намучился? Раз десять всё срывалось, если не больше. — Юкава захихикал. — То шнур от пылесоса обратно не смотается, то крышка с кастрюли слетит сразу, — в общем, неудача за неудачей. Но твоя коллега — Уцуми, правильно? — всё вытерпела и осталась со мной до победного конца.
— Она об этом ни словом не обмолвилась!
— И правильно. Зачем? Объявляй только о своих успехах, погромче и поцветистей. Так принято в мире учёных.
— Вот хитрюга…
— Да брось. Дело-то раскрыто. Из неё выйдет отличный детектив. Да и я в кои-то веки поставил интересный эксперимент.
— Интересный? Слушай, так, может, будут и другие… — начал было Кусанаги, но, будто говоря: «Ни слова больше!», Юкава поднял указательный палец и прижал его к губам. А затем, лукаво улыбаясь, поводил им из стороны в сторону.