В пустыне мрачной я влачился,
И шестикрылый Серафим…
…В портале с компом появился».
– Извините, какого года ваш сын…, – спросил когда он успокоился, – в каком году родился?
– Что? …Ах, да! Мой Серафимушка родился третьего апреля тысяча девятисотого года.
– Так, значит мне сейчас полные 22 года?
– Совершенно верно.
«Ровесником века буду. Тоже не плохо – меньше буду в старости с определением собственного возраста париться».
Был такая у меня проблемка под конец «той жизни»… А здесь – посмотрел на дату в календаре, откинул первые две цифры – и никаких проблем. Лишь бы дожить мне до второй собственной старости и «того» возраста!
Ещё вот одна досада:
– Если честно, надеялся на более «красную» биографию…
Отец Фёдор, сделал удивлённое лицо:
– «Красную биографию»?! Вы своё лицо в зеркале видели? Да на нём же, самое меньшее – гимназическое образование, как русским языком написано. Не знаю как будет при новых властях (обещаниями то, все мы сильны!), а при прежних – отроку из простого народа его получить, было почитай что невозможно…
Он, отрицающе покрутил головой и добавил:
– Не… Как не думай, как ни старайся – а за пролетария Вас не выдашь!
Действительно… Это было бы ещё и, крайне подозрительно. Конечно, артистический «дар» во мне с самого раннего детства замечен был – но не до такой же степени, чтоб к примеру – успешно «косить» под слесаря с Путиловского завода?!
– Да и, зачем? Мало ли среди большевиков детей купцов, дворян да поповичей? – продолжил священник, тоном умудрённого житейским опытом взрослого беседующего с дитём неразумным, – вот, взять наш городок: из пяти коммунистов лишь Фрол Изотович из чистокровных пролетариев. А, начальник милиции – Абрам Изральевич Кац, происхождения самого – что ни на есть буржуазного, хоть и скрывает это!
И в самом деле: ни разу не слышал, чтоб отец Ленина в шахту уголёк рубить спускался, а батька Троцкого – в лаптях по пахоте за сохой тусил, или предположим – невод в сине море закидывал! Возможно, я сильно запамятовал – но среди большевистской верхушки, лишь Ворошилов – «чистый» пролетарий, да «дедушка» Калинин. А вот Сталин – уже «ближе» ко мне… Он сын сапожника-кустаря, по марксисткой терминологии – «мелкого буржуя» и, кроме того – недоучившийся семинарист.
– …Ну, а остальные трое большевиков – дети разночинцев да мещан.
Посмотрев по сторонам, он наклонился поближе к моему уху и прошептал:
– Вы главное, делайте как они: побольше болтайте про Маркса, Энгельса и мировую революцию – и будете «в доску» своим.
– Ладно, понял, хорошо…
Это-то как раз, без проблем! Почему-то, «там» на меня по молодости любили вешать «общественную» работу и, хотя от комсорга в школе и институте удавалось отбояриться – но вот с докладами выступать, стенгазеты оформлять, да политинформации вести – мне доводилось регулярно. А в армии сповадился до комсорга роты: приказали – куда мне деваться? Так что, марксистко-ленинской фразеологией я владею в полной мере и, если что – самому Троцкому, смогу по ушам проехаться.