В XIII в. в Шампани было шесть ярмарок: по одной ежегодно в Ланьи и Баре, по две весной и в сентябре — в Провене, и по две — в июле и осенью — в Труа. Каждая из них продолжалась в среднем 48 дней; они следовали друг за другом почти без перерыва. Самыми значительными были майская ярмарка в Провене и июльская, или «жаркая», в Труа.
Сюда являлись купцы из всех стран: французы из всех областей, кроме Бретани, Анжу и Гаскони, фламандцы, немцы из Южной Германии и рейнских провинций, итальянцы, испанцы и небольшое число провансальцев и англичан. Всякий привозил свою долю товаров; любая нация, даже каждый город имели своего консула или капитана. Итальянцы кроме своих 23 консулов (в 1278 г.) имели ректора, который был их официальным представителем при графе. Восемь первых дней шла раскупорка и расстановка товаров, на девятый — начиналась настоящая ярмарка. Затем в течение 10 дней выставляли и продавали материи: шерстяные ткани, пикардийские и фландрские ковры, французские и немецкие полотна, южные и восточные бумажные ткани, генуэзские, ломбардские и венецианские шелка и индийские муслины; это — суконные дни. «Hare! Hare!» — кричали сержанты вечером десятого дня, и сукна исчезали. Они уступали место испанским кожам и пушному товару; тут выставлялись фландрские и немецкие подделки испанских и марокканских кож, ганзейские шкуры и меха. Но торговцы весовых товаров торгуют с самого начала ярмарки; тут мы находим пряности, медикаменты, краски, соль, сало, а также шелк-сырец, коноплю и лен. Барышники до последнего часа расхваливают достоинства своих лошадей и вьючных животных, крестьяне превозносят качества своего скота. Наконец менялы устанавливают свои столы, покрывают их ковром, ставят весы, раскладывают мешки со слитками и различными монетами, и на этих скромных столиках оканчиваются все сделки ярмарки. Это огромный муравейник; тут есть все — и жонглеры, и фокусники, и публичные женщины; один запасается товаром, другой продает; маклеры ходят от одного к другому; тут разговаривают, справляются, спорят, вычисляют, обращаются друг с другом по-приятельски, но иногда слышны крики и клятвы: «En non Diu, par les membres ne par la vie, je n’en donrai mie por mains! — Ne par la cervele ne par la boche, je n’en donrai plus!» — «Hare! Hare!» — кричал глашатай, и ярмарка закрывалась.
Главные центры торговли в XIII в. Вот как далеко ушла Европа от X в., от того скудного времени, когда каждое поместье должно было само удовлетворять свои нужды, когда целые селения могли вымирать от голода и когда обмен не ослаблял этого зла. Некоторые города воспользовались этим возрождением лучше других, и они до конца Средних веков остаются торговыми метрополиями Европы. Таковы были в Германии города Баварии, которые питал великий итальянский торговый путь, например, Аугсбург и Нюрнберг; таковы были также порты Балтийского и Северного морей — Любек, Гамбург и Бремен. Во Франции такую же роль играли города Фландрии и Пикардии, особенно Гент, Брюгге и Ипр, продававшие свои ткани по всему свету. Что касается Англии, одно название которой вызывает теперь у нас представление о всемирной торговле, судоходных реках и каналах, превосходных гаванях, кишащих судами, набережных, заваленных самыми разнообразными товарами, то в XIII в. она играла в торговом отношении ничтожную роль. Ни один центр торговли в мире не мог сравниться по оживлению и величине торгового оборота с портами Средиземного моря вроде Барселоны и итальянских городов. Если Амальфи была разрушена норманнами, то Пиза имела конторы в Птолемаиде, Тире, Триполи, Антиохии и Константинополе. Генуя, которая помогла Палеологам низвергнуть Латинскую империю в Византии, обладала чрезвычайно важными торговыми пунктами Архипелага — в Хиосе, Митилене, Тенедосе и Смирне; в Константинополе ей принадлежали два предместья, Пера и Галата; завладев Каффой и Азовом, она обеспечила себе торговлю на Черном море. Ее соперница Венеция была еще богаче. Между метрополиями и их колониями происходил постоянный обмен продуктами; эти три города держали в своих руках, как монополию, всю торговлю с Востоком.