– Ну что? – небрежно спросила младшая змея, отпивая крошечный глоточек кофе из изящной чашечки. Еще бы мизинчик отставила, мымра, но нет, мы для этого слишком хорошо воспитаны. Зато пакости делать исподтишка нам воспитание не мешает.
– Все как вы и говорили, леди, – фыркнула модистка, дождалась кивка старшей леди Грейхард и присела на хрупкий стульчик возле дивана. Как еще не раздавила своей обширной… кхм… кормой. – Наглая, беспардонная и с амбициями.
– Ах, ну что взять с бедной девочки, – притворно вздохнула Ядвига, обменявшись с матерью многозначительными кивками.
А Лиз вдруг почувствовала почти незаметное колебание пространства в холле и на лестничной площадке и поняла, что ее заметили.
– Жаль, конечно, что из-за своей глупости бедняжка не попадет сегодня вечером на ужин к Расселам, – поддержала старшая змея младшую. – Ей просто не в чем будет пойти. А ведь на этом приеме будет весь цвет общества и Академии, и, конечно, Ярвуд снова окажется в центре внимания всех дам. Особенно незамужних. Кто знает… что может случиться.
Все три гадины обменялись многозначительными улыбками. Лиз не могла, конечно, их подробно разглядеть, но угадала без труда.
– Ну что поделать, – лицемерно вздохнув, продолжила мамаша Ярвуда и благонравно сложила ручки на коленках, а Элизабет уловила очередное колебание пространства. Угу, и эта балуется маленькими поисковыми заклинаниями. – Не поедет же она на прием в недошитом платье? Вы же предложили ей из готовых то, лиловое? И изумрудное? Отказалась? Странная девушка, но тут пока ее воля. Мы, конечно, прикроем новую родственницу перед обществом, сошлемся на недомогание и волнение после такой внезапной свадьбы. И скажем Ярвуду, что его жена слегка… переоценила свои возможности выбрать наряд самостоятельно. Думаю, впредь он доверит своей матери решать вопросы гардероба этой слишком юной леди.
Лиз стремительно отступила вглубь коридора, чтобы не слышать смеха этих ведьм, и на секунду бессильно сжала кулаки. Вот как, значит? И даже не скрывают, что ее заметили и теперь издеваются. Ну лад-но…
Быстро вернувшись в комнату, Лиз мельком глянула в зеркало и скривилась. Эта грымза Тириньяк нарочно предлагала ей готовые платья самых неподходящих к ее типу внешности цветов и фасонов. А то, что хоть чуть нравилось девушке, объявляла не готовым, немодным и вообще неприличным. В результате у Элизабет теперь вот это темно-серое, повседневное, которое удалось померить с боем и потом просто отказаться снимать. Оно не совсем по размеру, кое-где неудачно топорщится, кое-где слишком свободно, но выглядит достаточно прилично, чтобы выйти из дома.