Когда Кавалерия был на середине спуска, Мираж окликнул его и указал на последних лошадей, выбегающих из ущелья. Одна из них пробегала как раз возле второго утеса, свернув немного в бок, тогда как основная часть лошадей побежала вперед. Недолго думая, Каторжник оттолкнулся ногами от скалы и, отпустив веревку, полетел вниз. Он приземлился на спину тяжеловесной клячи Джека Решето по кличке Бо, которая всегда бежит последней, чем задерживает всех, но зато является одной из редких лошадей востока, способных, пускай и медленно, но тащить на себе вес здоровяка. Если бы не Бо, то для транспортировки Джека бандитам бы пришлось завести отдельную телегу или обуздать для него быка. Впрочем, если учесть, как плохо Джек ездит, вариант с быком отпадал!
Медленно, но верно — далеко не то выражение, которое готово было сорваться с пересохшего языка каторжника. Оседлав клячу, Кавалерия несколько раз взмахнул уздой и пришпорил ее, ускорив Бо, насколько это было возможно. Затем он вытащил ноги из стремян и, опираясь руками на седло, влез сапогами на него, а после потихоньку распрямился в коленях, балансируя на спине скачущей лошади.
— Глазам своим не верю, что этот безумец вытворяет?! — спросил Кнут, поравнявшись с Миражом. Последний стоял на краю обрыва с подзорной трубой, наблюдая через оптику за цирковыми трюками Кавалерии.
— Отрабатывает свою четверть стоимости кобылы, я полагаю! — весело ответил Мираж, не отрываясь от оптики.
— Будь я проклят, если он получит от меня хотя бы монетой больше того, что ему причитается по более чем равным условиям договора нашего кочующего братства! — возразил лидер разбойников, безапелляционно скрестив толстые и короткие руки у себя на груди.
— Ой, да не волнуйтесь вы так, босс! Вы, главное, молитесь, чтобы он ее поймал! А там, клянусь, босс, такой куш, что денег нам всем хватит! Кавалерия из него получит столько, сколько заработает! — все так же весело воскликнул Мираж. — А пока что, как я уже сказал, — это четверть стоимости лошади! — добавил он немного погодя и довольно прицокнул языком, увидев, как лихо Кавалерия перескакивает со спины Бо на спину другой лошади.
Кнут и сам это видел. Он как раз достал и разложил свою трубу, чтобы наблюдать вместе с Миражом, и, едва приложившись к глазку, от удивления от увиденного на мгновение даже позабыл о собственной ненависти к каторжнику. Впрочем, он тут же вспомнил о ней и растянул свои мясистые губы в злодейской ухмылке.
«Теперь-то ему точно конец! — подумал Кнут, — Смерть никому такое сумасбродство с рук не спустит! Уж я-то знаю эту старушку! Уж мы то с ней общаемся на ты!»