С трудом Кавалерия разлепил веки и увидел далеко впереди себя каменную голову знакомого скакуна. Так как обратный путь шел вниз по склону, а двигались они очень медленно, эта скала мозолила глаза всем бандитам вот уже час или два к ряду. До того, как открыть глаза, Кавалерия видел сон и только в последние пару минут пришел в себя. Первым, что он почувствовал, была лошадь под ним. Она неспешно шла, не скакала и не бежала рысью, но все равно каждый ее шаг отзывался болью в его еще незаживших ранах и надтреснутых недавней адской гонкой ребрах.
— А! Очухался, наконец, Абрахам? — спросил сидящий перед ним человек, почувствовав движение позади себя. В этой тонкой талии, которую Кавалерия обхватывал руками, он узнал Миража. Каторжник спал, привязанный к седлу, уронив голову на его спину. Вздрогнув от упоминания своего имени, тайну которого он никогда и никому не раскрывал из бандитов, исключая Падре, Кавалерия лишь удивленно посмотрел Миражу в затылок, но чуткий пройдоха понял все и без его слов.
— Имя, да? — рассмеялся он, — ты сам проболтался в бреду, а на плече у тебя наколка А. С. И под ней еще какие-то цифры, — думаю, это номер полка, так ведь? Не отвечай, неважно! В свое время все само откроется, — так говорит мой опыт, а опыт меня в жизни не подводил еще ни разу. К сожалению, того же не могу сказать о людях! Твоя татуировка, чудом ее разглядел среди всех этих шрамов… Не трудно было сопоставить одно с другим. Но право же, ты меня удивил: бить наколку с собственным именем, не рановато ли в твои годы? Я думал, только безнадежные, престарелые пьяницы такое делают! Ну, ничего, Кавалерия, ты выкарабкаешься, и мы пропустим с тобой стаканчик-другой. Еще бы не выпить, так здорово нас выручил!.. — Мираж на минуту умолк, видя, что разговор не клеится, — но спустя эту минуту заговорил снова. Он тосковал от этой вязкой езды, как и все они, привыкшие гнать так, что ветер надувает рубашку, словно парус.
— Знаю, как непривычно слышать имя из уст кого-то, с кем не знаком. А особенный дискомфорт вызывает неожиданное обращение к тебе такого вот незнакомца на улице. Хуже всего, если он тянет руку за отворот своего пиджака, и ты такой гадаешь, что у него на уме, у этого проходимца, а главное, что там за отворотом? Может, уведомление о своевременной смерти кого-то близкого и очень богатого? А у тебя ни гроша в кармане — все прокутил, проповесничал! — звонкий, бархатный смех Миража привлек недоуменные взгляды нескольких хмурых рож позади. — Я очень в этом сомневаюсь! Не с нашими лицами, дружище, — не с нашими лицами…