— Уилл…
Я обернулся и остановился. Он показал на сиденье рядом с собой. Я послушно сел. Мы смотрели в окно, избегая встречаться взглядом. Солнце жарило вовсю.
— Я приехал не из-за твоего брата, — сказал Призрак. — Я здесь из-за Карли.
Его слова повергли меня в ужас. Я стиснул зубы.
— Ты ее не получишь.
Призрак улыбнулся:
— Ты меня не понял.
— Тогда объясни.
Он придвинулся поближе.
— Ты делишь людей по линейке, Уилл. Хорошие у тебя по одну сторону, плохие — по другую. Но ведь так не бывает. Жизнь не проста. Любовь, например, часто ведет к ненависти. Я думаю, все дело у нас именно в ней. В примитивной любви.
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
— О твоем отце. Он слишком любил Кена. Я ищу корень всех бед, Уилл. И нахожу его в любви твоего отца.
— И все-таки я не понимаю.
— То, что ты услышишь, — продолжал Призрак, — я до этого рассказывал только одному человеку. Ясно?
Я кивнул.
— Мы тогда были в четвертом классе. Я и Кен. Знаешь, ведь это не я пырнул ножом Дэниела Скиннера. Это сделал твой брат. Но ваш отец так любил его, что решил защитить. Он дал моему старику денег. Пять тысяч. И — хочешь верь, хочешь нет — считал это почти благотворительностью. Мой папаша бил меня смертным боем. И все говорили, что я рано или поздно попаду в приют. Если, конечно, он не убьет меня совсем. Поэтому твой отец полагал, что психиатрическая больница с трехразовым питанием будет не хуже.
Я молчал, не находя слов. Наш с отцом разговор на стадионе, его панический страх, ледяное молчание на обратном пути… Как он сказал Асселте? «Если тебе кто-то нужен, возьми меня». Теперь все это приобретало зловещий смысл.
— Я рассказывал это только одному человеку, — повторил Призрак. — Угадал кому?
Еще один кирпичик встал на место.
— Джули?
Он кивнул. Теперь мне стала понятна их странная дружба.
— Так вот зачем ты здесь… Хочешь отыграться на дочери Кена?
— Нет, — усмехнулся Призрак. — Мне трудно объяснить это тебе, Уилл. Придется призвать на помощь науку.
Он протянул мне картонную папку. Я удивленно посмотрел на нее.
— Открой.
Я послушался.
— Это протокол вскрытия недавно скончавшейся Шейлы Роджерс, — объяснил Призрак.
Я нахмурился. Похоже, у него неплохие связи.
— Какое отношение это имеет к…
— Погляди-ка сюда. — Тонкий палец Призрака указал на середину страницы. — Видишь? «Лобковая кость… отсутствие рубцов от разрывов надкостницы… грудь… брюшная стенка…» и так далее. Ничего странного, и ничего особенного не значит. Если, конечно, специально не ищешь…
— Что ищешь?
Призрак закрыл папку.
— Признаки прошедших родов. — Он увидел смущение на моем лице и поспешил объяснить: — Говоря попросту, Шейла Роджерс не могла быть матерью Карли.