Карлсон сфокусировал взгляд на Ким:
— Миссис Паркер, как бы вы описали отношения между вашей дочерью и ее мужем?
— Дети были очень близки, очень любили друг друга.
— И никаких проблем?
— Никаких.
— Вы можете назвать вашего зятя агрессивным человеком?
Ким пораженно взглянула на Карлсона:
— Нет.
Сыщики посмотрели на Хойта. Тот кивком выразил согласие со словами жены.
— Не было случая, чтобы он ударил вашу дочь?
— Что?!
Карлсон попробовал мило улыбнуться.
— Вы не могли бы просто отвечать на вопросы?
— Никто, — сказал Хойт, — никогда не бил мою дочь.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
Карлсон снова поглядел на Ким:
— Миссис Паркер?
— Они обожали друг друга.
— Я понимаю, мадам, да только многие любители помахать кулаками клянутся, что обожают своих жен.
— Дэвид никогда не трогал Элизабет.
Хойт перестал расхаживать по комнате, остановился перед детективами и спросил:
— Чего вы, собственно, добиваетесь?
Карлсон взглянул на Стоуна:
— С вашего позволения, я продемонстрирую вам несколько снимков. Они не слишком новые, но крайне важные.
Стоун передал Карлсону конверт. Карлсон открыл его и одну за другой разложил на кофейном столике фотографии избитой Элизабет, внимательно наблюдая за реакцией. Ким, как и следовало ожидать, залилась слезами, Хойт побледнел.
— Что это за снимки? — вполголоса поинтересовался он.
— Вы видели их ранее?
— Нет.
Хойт посмотрел на жену. Та неожиданно кивнула:
— Я видела синяки.
— Когда?
— Точно не помню, незадолго до смерти Элизабет. Впрочем, тогда они уже были менее, — она замялась, подбирая слово, — менее выражены.
— Ваша дочь рассказала, где поранилась?
— Да, сказала, что попала в автомобильную аварию.
— Миссис Паркер, мы связались со страховой компанией. Элизабет никогда не обращалась туда по поводу дорожной аварии. Мы также проверили полицейские архивы. Никто в тот день не заявлял о происшествии, наши люди не нашли никаких протоколов.
— К чему вы ведете? — осведомился Хойт.
— Да к тому, что ваша дочь не попадала в автокатастрофу. От кого она, спрашивается, заработала синяки?
— Вы считаете, от своего мужа?
— Мы работаем над этой версией.
— У вас есть для нее основания?
Сыщики заколебались. Хойт догадался, что они не ответят в присутствии Ким по двум причинам: она — лицо гражданское и вдобавок женщина.
— Дорогая, ты не возражаешь, если я поговорю с агентами сам?
— Нисколько. Я буду в спальне.
На дрожащих ногах Ким двинулась к лестнице. Когда она исчезла из виду, Хойт сказал:
— Итак, я вас слушаю.
— Мы считаем, что доктор Бек не просто избивал вашу дочь, — сказал Карлсон, — мы считаем, что он ее убил.