— Василий, — задержал хозяин лакея, принёсшего графинчик с чем-то золотисто-зелёным, — а где Шарлотта Германовна?
— Хозяйка молиться изволит, сказала, что сегодня будет поститься.
— Хорошо, иди, — с каменным лицом распорядился Шнаппс. — И чтоб нас не беспокоили!
Жидкость из графинчика он разлил по крохотным, чуть больше напёрстка, рюмкам.
— Это спиртное? — спросил Суржиков.
— Настойка по рецепту моей покойной матушки, — почти с благоговением ответил хозяин. — Двадцать две травы, три секретных ингредиента плюс семейная магия. Неужели не будете?
— Увы, даже нюхать не могу. Аллергия!
— Это вы зря… — Шнаппс поцокал языком, пригубил из своей рюмки и выжидательно посмотрел на Алекса.
Верещагин отпил маленький глоток, покатал на языке и проглотил. На языке, в горле, на нёбе будто взорвались сотни крохотных пузырьков, начинённых разными вкусами и ароматами — горечь и сладость, вишня и корица, розы и кардамон, табак и лесной мох. Потом вся эта смесь упала в желудок и оттуда покатилась горячая волна. Достигла затылка, прокатилась и схлынула, оставив свежую голову, лёгкость и ощущение будто мозг работает втрое лучше.
— Ну, как? — спросил виноторговец с законной гордостью.
— Слов нет! — Алекс понюхал остатки содержимого рюмки. — Если вы и этим торгуете, в следующем номере годового купеческого обозрения будете на первой странице!
— Не торгую, что вы! Сделать могу не больше дюжины литров в год, так что только для своих. Ну, прошу закусить, чем боги послали!
В перерыве между заливной осетриной и зелёными щами Алекс поинтересовался, как долго держится остаточное воздействие волшебного ликёра. Шнаппс надул щёки, размышляя, и свёл глаза к носу; это было ужасно забавно, и Суржиков закашлялся, пытаясь скрыть неуместный смех. Вообще этот новый клиент — крепкий, невысокий, с красными щеками, смахивающий не то на гнома, не то на гриб боровик — оказался ему чрезвычайно симпатичен.
— Пожалуй, дня три держится. Если не перебить… ну, водку не стоит после него, да и виски снимет эффект. А так-то он и на здоровье действует хорошо, и думать помогает.
Когда принесли чай и конфеты, хозяин дома сам лично проверил замок на двери, вернулся за стол и сказал:
— Спрашивайте.
Лицо его как-то посуровело, и даже морщинки от смеха возле глаз стали выглядеть иначе.
— У вас есть дети от первого брака? — начал спрашивать Влад.
— Да, три сына. Младший живёт здесь со мной, ему всего семнадцать, а двое старших отделились. Наследник, Рудольф, с женой и внуком, на нашей винодельне в Галлии, а средний, Ганс — тот приглядывает за кораблями в порте Одиссоса.