— Да-да, мы изучили ваш список и именно из него выделили несколько персон, которые показались самыми… непонятными, скажем так. Устименко, Майкл Шорн, Серж Воскарёв, и две дамы, госпожа Кулакова и госпожа Васницкая. Возможно, кто-то ещё?
— Вроде бы я написал всех, кто за время моего присутствия в Москве не просто проходил мимо, а так или иначе бывал в доме или здесь, в мастерской… Не, ну Воскарёв — это вообще ерунда. Он абсолютно безмозглый, но милый парень, хорошо воспитанный и умеющий промолчать, когда надо.
— А его родители?
— Родители там, конечно, щучьей породы, но мы мало пересекались даже в те времена, когда Серж и Ириша дружили. Нет, вряд ли! — он тряхнул головой и вернулся к списку. — Шорн… Вообще он птица тёмная. То есть, тёмная лошадка, или кто там бывает? Ни одного его проекта никто в глаза не видел, но на встречах и всяких конференциях по архитектуре он бывает всегда. Ходил слушок… Нет, наверное, неправильно будет об этом говорить, ничего же не доказано.
— Я клянусь, что дальше меня и моего помощника эта информация не уйдёт, — для убедительности Алекс прижал руку к сердцу. — Если она не будет основанием для официального расследования.
— Ну, поговаривали… в профессиональных кругах поговаривали, вы понимаете? Что визиты Майкла несколько раз удивительным образом совпадали с перехваченными заказами. Но никаких доказательств, разумеется, нет.
— Тогда сразу же вопрос: ваш следующий заказ мог его интересовать?
Казьмин покосился в сторону компьютера:
— Ну… Интересовать мог, но никакой информации по нему получить он не мог бы.
— Почему?
— Потому что она вся тут! — и для убедительности архитектор постучал по собственному лбу согнутым пальцем.
Ровно в четыре коротко стукнул молоток у двери, возле которой висела табличка «Алексей Верещагин. Частный детектив». Алекс спустился со второго этажа, открыл дверь и проводил гостя в приёмную. Тот был высоким и очень худым; Верещагин вспомнил внешность господина Парсонса и хмыкнул мысленно: «Что-то их там недокармливают, в этой конторе по решению вопросов. Или волка кормят ноги?»
Господин Бальдберг тем временем осмотрелся, уселся в кресло, закинув ногу на ногу, и уставился в лицо хозяину дома.
— Кофе? — вежливо осведомился Алекс.
— Лучше чай, если можно, — так же вежливо ответил визитёр, продолжая беззастенчиво его разглядывать. — Чёрный, с лимоном и сахаром.
Выйдя в коридор, Верещагин позвал негромко:
— Аркадий!
— На кухне я, — отозвалось в правом ухе. — Чай готовлю. Варенье давать вишнёвое или клубничное?
— На твой выбор, — он подхватил плотно уставленный поднос и вернулся в приёмную.