— Я вам скажу, как я узнал, что у бригадного начальника тридцать тысяч золотом.
— Ну?
— В одну ночь, наловивши кроликов, я воротился в замок через кухню. Солероль был один в столовой. Я увидел луч света под дверью и посмотрел в щелку замка: Солероль стоял у стола и считал луидоры. На столе находился сундучок, о котором я вам говорил. Солероль бормотал сквозь зубы, но я слышал, что он говорил…
— Что же такое?
— А вот: «Солероль, мой милый, надо все предвидеть; если Республика погибнет, ты только что успеешь улепетнуть из Франции, где тебя пошлют на эшафот. Но для этого нужно иметь деньги… И вот тебе тридцать тысяч ливров».
— Он, верно, положил луидоры в сундучок?
— Разумеется. Потом запер сундучок, надел плащ, бормоча: «Ужасный холод!» Потом заткнул за пояс два пистолета, а сундучок взял под мышку.
— И вышел?
— Да, я только что успел спрятаться в тени коридора. Он вышел из столовой через переднюю в сад.
— А ты за ним?
— Потихоньку. В саду он взял заступ и зарыл сундучок в землю.
— В каком месте?
— Я вас отведу, папаша, если вы хотите идти со мной.
— Хочу ли я! — воскликнул фермер, и глаза его сверкнули алчностью.
Настала ночь, они вышли из комнаты бригадного начальника по маленькой лестнице. В передней они встретили Клемана, старого камердинера покойного маркиза де Верньера.
— Мы трудимся для барыни, старичок, — сказал ему Брюле.
— Я так и думаю, — прошептал старик.
— Следовательно, не удивляйся, что мы выходим ночью, — прибавил Брюле.
— Хорошо, — отвечал старый слуга.
В саду Брюле снова посмотрел на сына.
— Куда ты меня ведешь? — спросил он.
— Знаешь сломанную голубятню в парке?
— Да.
— В развалинах есть подземелье.
— Да, это был погреб.
— Ну, это там…
Брюле хотелось броситься на сына, когда они проходили по крытой и темной аллее, и задушить его, чтобы не делиться, но Заяц угадал эту мысль и сказал:
— Я знаю это место… Его нелегко найти среди каменьев и терновника для того, кто не видел, как я, где бригадный начальник закопал сундучок.
— Пойдем! — сказал Брюле, удвоив шаги.
— О! Нам еще долго идти, и мы имеем время поговорить…
— Ты хочешь говорить, о чем?
— О многом. Нам надо объясниться.
— Насчет чего?
— Ведь мы с роялистами?
— По крайней мере на время, пока Солероль жив…
— А потом?
— А потом я им изменю для того, чтобы отомстить графу Анри.
— Вы его ненавидите?
— Столько же, сколько Солероля.
— А других?
— Я им не желаю ни добра, ни зла.
— Зачем же им изменять?
— Я посмотрю… Если они платят хорошо…
— Вот уже прекрасный задаток, — с насмешкой сказал Заяц, — тридцать тысяч ливров золотом не каждый день валяются на земле.