— О, ты не убьешь ее! — закричала фермерша с мольбой и угрозой в голосе. — Ты не убьешь ее! Она вернулась пешком, она была очень голодна и очень устала. Бедняжка, столько страдала!
Она сжимала дочь в объятиях, покрывала поцелуями и слезами, пытаясь загородить ее от мужа.
— Пожар! Пожар! — повторила Лукреция слабым голосом.
Брюле подошел к ней с поднятой рукой.
— Замолчишь ли ты? — закричал он.
— Пощади! — сказала фермерша, бросившись на колени перед мужем.
— Пусть она замолчит!
— Я не хочу, чтоб он сгорел, не хочу! — стонала молодая женщина.
— Кто горит и зачем ты кричишь «пожар»? — спросила мадам Брюле.
— Если вы обе не замолчите, я вас убью! — зарычал фермер.
Он опять схватил дочь за горло, угрожая ей ножом.
Испуг бедной матери был так велик, что она уже не имела сил кричать и упала на колени, сложив руки.
— Ведь это твоя дочь! — прошептала она прерывающимся голосом.
— Жена, — сказал Брюле, — я всегда держу слово. Если ты уйдешь в свою комнату, клянусь тебе, я не сделаю ей зла. Если ты останешься, я ее убью.
В третий раз он занес нож над грудью дочери. Испуг придал силы фермерше. Она убежала в свою комнату, чтоб ее дочь не была убита. Продолжая держать Лукрецию за горло, Брюле сказал:
— Я знаю, чего ты боишься: ты боишься, чтоб граф Анри не сгорел. Успокойся… Его здесь нет… Он в замке.
Лукреция попыталась вырываться из железных рук отца и снова позвала на помощь.
— Да замолчишь ли ты! — встряхнул ее фермер. — Его здесь нет!
Она сделала знак, что не станет кричать, если он даст ей заговорить. Брюле опустил руки, и Лукреция сказала:
— Я боюсь не за графа Анри, а за другого… Я не хочу, чтоб он сгорел.
— За кого другого?
— За капитана.
— Но разве ты не знаешь, что он подозревает меня?.. Ты разве хочешь отправить меня на эшафот?
— Если вы его спасете, я буду молчать.
— Разве ты его знаешь?
— Да.
— Ты любишь его?
— Да.
— А! — закричал Брюле, забыв клятву, которую он дал жене, и опять схватил дочь.
Началась страшная борьба. Брюле выронил нож, и его схватила Лукреция.
Столб черного дыма взвился над фермой.
— Я его спасу! Я его спасу! — повторяла Лукреция с дикой энергией.
— Ты замолчишь и умрешь, — отвечал фермер.
Борьба была страшная и ожесточенная между этим сильным мужчиной и этой женщиной, изнуренной усталостью, и фермерша, пугаясь шума и криков, доносившихся до нее, сбежала сверху и подоспела на помощь к дочери в ту минуту, когда Лукреция почти ослабла…
* * *
Между тем капитан Виктор Бернье спал; он спал, несмотря на данную себе клятву все видеть и все примечать. Усталость взяла верх, но сон капитан был лихорадочен и тревожен.