Слуховое окно было разбито, и Паоло понял, что имеет дело с одним из шпионов Луиджи.
Он распахнул дверцу кареты, чтобы позвать Вендрамина и дать тому указания насчет этого негодяя, который слышал слишком много, но заметил, что переодетый лакеем сбир уже исчез.
— Надо же было так проколоться! — пробормотал юноша, но тут на улице раздались громкие крики, и тридцать выстрелов сотрясли воздух.
В толпе завязалась самая настоящая битва.
— Что бы это могло быть? — с беспокойством спросил себя Паоло.
Глава XXI. Драма и водевиль
Министр Луиджи приучил своих агентов к храбрости, инициативе, решительности.
Будучи человеком великодушным, он всегда поощрял усердие и сноровку, поэтому и добился от сбиров того, чего от них никогда не удавалось получить Корнарини.
Но и у Паоло было множество друзей, готовых оказать ему содействие.
Вот что стало причиной суматохи.
Когда упряжь распрягли и десятки сильных рук подхватили карету, несколько человек попытались оспорить честь встать в задней ее части.
Все они были из числа шпиков.
В голову им пришла смелая мысль: заменить собой лакеев и попытаться уловить из разговора Паоло с Кармен нечто такое, из чего можно будет извлечь пользу.
Все они — а было их, переодетых лаццарони и действовавших ловко и слаженно, человек десять-двенадцать, — без труда сумели убедить лакеев уступить им свое место (последние, впрочем, с радостью пошли навстречу благому, как им казалось, порыву людей восторженных и приятных с виду).
Два агента устроились позади кареты, и один из них, имевший при себе все, без чего не выходят на дело грабители и шпионы, вырезал при помощи алмаза стекло слухового окна и, в полном соответствии с тем, как действуют в подобных случаях мошенники, обмазав его посередине смолой, вытащил наружу.
К счастью, Вендрамин наблюдал за всеми и не доверял никому.
Эти лаццарони показались ему подозрительными.
Для того чтобы изображать из себя лаццарони, одного лишь желания недостаточно.
В том, как носит лохмотья настоящий неаполитанский нищий, есть своя специфика.
Вендрамин в этом разбирался и был начеку.
Вдруг он заметил Паоло, беспокойно посмотревшего на лакея через слуховое окно.
С другой стороны, великан увидел, что все лаццарони дружно спрыгнули на землю и начали поспешно пробивать себе дорогу сквозь толпу.
— Так-так! — сказал себе Вендрамин. — Шпики! И они слышали, о чем говорил Паоло.
С ясностью ума, которая была ему характерна, когда речь шла о его идоле, Вендрамин тотчас же наметил план, призванный помешать шпионам донести до полиции то, что ими было услышано.