И она разрыдалась.
Паоло тихонько подошел к ней, опустился перед ней на колени и по-братски ее поцеловал.
— Успокойтесь, — сказал он. — Могли ли мы поступить иначе? Увидев, что она молчала о нашем прошлом, я счел за благо тоже сохранить это в секрете. Я пытался противиться… но вы казались такой влюбленной… И потом, все еще поправимо.
— Ох, да нет же!
— Ах, да прекратите же! Утаенный грех может считаться наполовину прощенным. Она ничего не узнает.
Кармен, вся дрожа, вскочила на ноги.
— Конечно нет! — воскликнула она. — Мы ничего ей не скажем! Даже не представляю, что бы было, если бы она узнала… — И вдруг порывисто она промолвила: — Да, она страдать не будет! Но я… которая так любит тебя!
И она бросилась Паоло на шею.
Странное создание!
Придя наконец в себя от этих страстных эмоций, она вновь улеглась и попросила юношу придвинуть к ее ложу шезлонг и присесть на него, а затем, взяв его руки в свои, заглянула ему в глаза и сказала:
— Я хочу, чтобы ты меня убаюкал рассказом о вашей любви.
И Паоло, уступая обаянию, нежности, трогательному смирению этой девушки, приступил к долгому повествованию о своих приключениях; вскоре веки Кармен сомкнулись, и она уснула…
Тогда он удалился.
— И все-таки, — сказал он себе, — я так и не узнал, каким образом маркиза избежала смерти. Не знаю я и того, почему мне сказали, что она умерла.
И, добравшись до дома Вендраминов, он тоже уснул с мыслями об этой загадке, но прежде попросил дневавшего у дверей моряка:
— Пусть меня разбудят через три часа!
«Сегодня же попытаюсь ее освободить, но если ничего не выйдет, придется поднять город на восстание», — подумал Паоло и провалился в сон.
Но проспать отведенное время ему так и не удалось.
Отчаявшись разбудить своего крепко спавшего друга мирными способами, Вендрамин, обратился к более радикальному методу.
Окно спальни выходило на порт. Сняв с Паоло рубашку, Вендрамин закинул его щуплое тело себе на плечо и, переступив через подоконник, оказался на набережной.
Размахнувшись, он зашвырнул Паоло шагов на двадцать в воду и, громко рассмеявшись, несколько секунд наблюдал за тем, как, мгновенно придя в себя, юноша брассом плыл к берегу.
Полумеры были не для Вендрамина.
Когда Паоло приблизился к берегу, гигант протянул ему руку и, затащив на набережную, закутал в свое пальто и отнес домой, где улыбающийся молодой человек смог облачиться в собственную одежду.
Но бросив взгляд на висевшие в изголовье кровати часы, он заметил, что Вендрамин разбудил его раньше указанного срока.
— Дубина! — воскликнул он. — Ты зачем разбудил меня так рано?