— Итак, вы готовы?
Рене кивнула. Она чувствовала себя необычно, словно оказалась в другом мире. И вышла в зал, словно во сне.
Ее появления ждала группа людей, собравшихся на другом конце огромного зала, но она видела только Леона. Через все пространство зала их взгляды встретились, и в бархатной глубине его глаз была такая приковывающая сила, что она пошла ему навстречу, словно притянутая магнитом. Рене приближалась медленно, горделиво, неторопливо помахивая веером, и, только подойдя к нему довольно близко, остановилась. Затем повернулась в другую сторону, оглянулась через плечо, приподняла веер к губам, дразняще и одновременно очаровательно. После этого закрыла веер и потупила взор, ожидая его комментариев. То, что последовало за этим, для всех оказалось неожиданным и очень театральным. Леон быстро сделал шаг вперед, встал на одно колено и поднес к губам кончики ее пальцев. Маленькая группа зрителей зааплодировала. Рене быстро отдернула руку, покраснев от злости. «Шут гороховый, — подумала она и затем честно призналась себе: — Да и я не лучше. С какой стати я так себя повела?» Леон вскочил на ноги и как-то смущенно, неловко попятился. И тогда Рене вдруг догадалась, что эта его выходка была совершенно спонтанной, просто искреннее движение восхищенной души, поняла, что имела о нем совершенно неверное представление и что теперь он уже жалеет о своем порыве.
Ее позабавило, что все восторги и поздравления достались Аве, словно она, как фокусник, вытащила Рене из шляпы. Еще даже не осознав, что случилось, Рене услышала, что ее берут на оба показа, а Аве разрешают фотографировать. Как бы для того, чтобы несколько изменить впечатление от своего поступка, Леон сделался преувеличенно деловым, очень официальным, чуть ли не грубоватым, и стал старательно избегать встречаться с Рене взглядом. Но она вскоре ушла из зала, так как ей предстояло примерить еще несколько платьев и два брючных костюма. К счастью, у нее с Жюли оказались абсолютно одинаковые размеры.
Маленькая мадам Ламартен старалась ей что-то объяснить, но, поскольку по-английски она совсем не говорила, а у Рене французский был на школьном уровне, они с трудом понимали друг друга. Рене скорее догадалась, что на показе будут еще несколько ассистентов, которые помогут ей переодеваться, и она постаралась запомнить аксессуары, прилагаемые к каждому одеянию. Между тем Ава договорилась, чтобы вещи Рене перевезли из «Трех сосен» в «Эрмитаж». После обеда, за которым ей можно было поесть только чуть-чуть, Рене отправилась отдохнуть перед предстоящим испытанием.