— Что там было?
— Договорились, что мальчишку отмоют, купят ему приличную одежду и отправят ко мне в Париж. Постараюсь сам перевоспитать маленького воришку. Бретонцы очень гордые люди, для себя они не приняли бы от меня ничего. Кстати, на самом деле этот парень, его зовут Пьер, гораздо старше, чем кажется. Он не мог найти работу. Я не стал говорить его бабушке, что поймал ее внука, когда он пытался украсть мою зажигалку.
Какое-то время они ехали молча. Наконец Рене не выдержала:
— Леон. — Она даже не заметила, что впервые назвала его по имени. — На самом деле вы ведь не собирались отводить его в полицию, правда?
— Очень даже собирался. — Его ответ прозвучал слишком быстро.
— Я вам не верю.
— Но вы сдержите ваше обещание? — обеспокоенно спросил он.
— Да, я никогда не беру своих слов обратно.
Рене размечталась о том, что ждет ее в Париже. Ах, Париж, мир высокой моды! Она любой ценой уговорит Барри, чтобы он разрешил ей туда поехать. Потом подумала, что не стоит ему рассказывать о том, как ее заставили принять приглашение поработать в салоне Себастьена, он, пожалуй, не поймет. Наконец ее мысли вернулись к практическим вещам.
— А где я там буду жить?
— Я знаю очень респектабельный пансион в Пасси, который держит мадам Дюбонне. Цены у нее вполне приемлемые. Позвоню ей, как только приеду.
Итак, он уже все продумал! Рене решила, что Туанетт, наверное, тоже жила у мадам Дюбонне.
Мадам Ламартен встретила Рене, всплескивая руками: где она была? Уже поздно. Но, увидев позади нее Леона, сразу умолкла, и в ее глазах мелькнуло понимание.
— Помолчите, — бросил ей Леон по-французски и велел обеим женщинам подождать его в вестибюле, а сам быстро пошел к себе в офис. Мадам Ламартен принялась объяснять Рене, как она волновалась, что они опоздают к показу.
Вскоре Леон вышел к ним с какими-то отпечатанными бумагами в руках и кивком пригласил обеих подойти к столу.
— Рене, прошу вас здесь расписаться, — попросил он. — Это для отчетности и чтобы вы поняли всю серьезность моих намерений и обещаний.
В документе было написано, что мадемуазель Рене Торнтон поступает на работу в салон моделей Себастьена до показа следующей коллекции с правом продления контракта в дальнейшем. Цифра гонорара стояла более чем впечатляющая. Леон, видимо, был совершенно уникальным явлением — щедрым французом.
Он сунул ей в руку свою ручку. Она мельком увидела, что ручка дорогая, всемирно известной марки, но заколебалась. Обещание было вырвано у нее, можно сказать, хитростью.
— Вы обманули меня, — сказала Рене, глядя на него с укором.