— Сашо, моя тактика разведчика — не волшебство. У меня нет шапки-невидимки. Я использую совещания Высшего военного совета — ты это знаешь. Моя тактика дает результаты и не вызывает подозрений. Я проявляю любопытство, ставлю неправильные вопросы, они возбуждают у некоторых желание блеснуть умом. И вот у «Журина» есть данные для «Боевого». Правда, трудновато мне приходится, когда нужно проверить письмо или документ. РО имеет глаза и уши повсюду. Думаю, что даже адъютант Лукаша — человек Костова. Самого Лукаша это раздражает, и, когда он унижает меня, я даю ему почувствовать, что прощаю ему, а он использует меня как советника и адъютанта. Пусть Центр не торопит со своими запросами: иногда я имею доступ и к сверхсекретным приказам германской верховной ставки, а это работа рискованная, трудная и даже опасная, если спешить и нервничать.
В последнее время стало очень трудно работать в министерстве. Русев и Кочо Стоянов задают тон бешеной антибольшевистской истерии, навязывают свое мнение. Они монархисты до мозга костей и самые настоящие головорезы. У них всегда наготове планы расстрелов и убийств. Они меняют свои мнения в один миг и только в одном одинаковы и всегда готовы действовать с упорством — союз с Гитлером и борьба против коммунистов. Они являются рупором дворца и пытаются сделать так, чтобы военное министерство уступило перед их натиском и стало придатком полиции.
…Центр должен знать, что любые решения, принятые генералом или даже министром, по сути дела, являются решениями дворца или царедворцев. Пусть Центр знает, что Йоанна, Кирил и Евдокия, каждый по-своему, венчают шайку головорезов. Злодейская полифония звучит все более дерзко и нервно, и это объясняется страхом перед Россией, салютами Москвы по случаю каждой победы. Начинается бешеная кампания за спасение от большевизма. Центр должен знать, что сейчас делаются расчеты на новую ситуацию: США и Великобритания — союзники СССР. Мы истребим всех до одного коммунистов и тогда попытаемся переметнуться к западным силам В этом спасение короны.
Пусть Центр познакомится с духом фашистской верхушки. Я убежден, что любой из генералов сознает крах германского блицкрига. Те, кто запачкан кровью, и в дальнейшем будут стремиться проливать реки крови, а честные будут искать выход.
— Никифор, если произойдет провал, ты не должен признаваться, что сотрудничал со мной. Вспоминай при допросах сообщения, которые ты передавал, и тверди, что все это только частные разговоры. И не больше.
— Сашо, откуда эти опасения?
— Они всегда существуют.