Доверенный сотрудник министерства иностранных дел Болгарии, приятель профессора Богдана Филова внезапно отправился в Турцию. Многие считали, что это полусекретная миссия с какой-то особой целью, поставленной лично премьер-министром. Доктор Богдан Филов знал, что Янко Панайотов улаживает вопрос о своих денежных вкладах в Анкаре, переводя их туда из Каира, и никто не мог допустить, что доктор Пеев отправил своего двоюродного брата «на прогулку» с совершенно определенной задачей — выяснить политическую ориентацию Турции.
Дипломат ранга Янко Панайотова Пеева мог легко проникнуть во все дипломатические канцелярии столицы. Но насколько это легко… и ценой каких усилий можно проникнуть в сущность людей, в их сознание, сердце, мысли?..
Пеев сидел за своим письменным столом. Глубоко вздохнул. Разве имеют значение трудности и опасности, если ты добился успеха?!
Премьер-министра Болгарии профессора Богдана Филова вовремя предупредили, что его соученик и недавний посланник в Каире прибыл в Софию. Профессор любил этого человека. Знал его со времен молодости и всегда утверждал: «К скромному и деловому человеку всегда испытываю доверие!» Такого человека, как Янко Панайотов Пеев, послать в Албанию или даже Каир — это оскорбление. Почему этому способному дипломату не доверить нечто более ответственное?
— Ваше величество, Япония в данный момент интересует нас гораздо больше, чем прежде. Я думаю, что Хирохито… несколько умерит аппетиты Гитлера. А мы все-таки, к сожалению, славянская страна… и, если хотим, чтобы Германия относилась к нам внимательнее, нужно любой ценой завоевать доверие именно Хирохито…
Борис улыбнулся. Такая неожиданность: фирма «Шырково» выпустила коньяк, который лучше «Метаксы» и «Наполеона». Черт знает что! О чем, в сущности, говорит профессор? Ах да, о Янко Панайотове. Разумеется, это умная голова. Ну пусть Филов назначает его. Пусть проводит свою политику…
— Да, профессор. Выпейте глоточек. Я всегда говорил, что Болгария могла бы завоевать всемирное признание, если бы мы нашли деловых людей…
Богдан Филов не любил подобное настроение царя, хотя именно в такие дни от него можно было добиться всего, что пожелаешь. Янко Пеев ждал в приемной.
— Профессор! Я не боюсь ни бога, ни черта… пока на фронтах поддерживается равновесие…
Его величество, кажется, просто дразнил председателя совета министров. К тому времени через Риббентропа, или, точнее, через начальника личной разведки своей августейшей супруги, он знал, что́ скрывается за новыми намерениями фюрера и дуче. Какой-то посланник в Токио… некий Янко Панайотов… ну хорошо, господин премьер-министр, какое это имеет значение на фоне завтрашнего дня с новыми ракетами Вернера фон Брауна?