Авик, как мог, объяснил принцип работы магии. Чтобы сотворить самое простенькое волшебство требовалось связать сотни, а то и тысячи символов вместе и для этого пришлось бы произносить заклинания и махать руками не одну минуту. А еще нужна была бездна энергии, но в теле человека больше чем на одну спичку энергии никогда не накапливалось. Поэтому и создавались амулеты, в которые можно было поместить многоэтажные заклинания, запас энергии, а затем высвободить все это по одному мановению руки. Идеальным материалом для амулетов служили алмазы, но они были слишком дорогими и использовались только как аккумуляторы энергии. Для записи заклинаний подходили менее ценные рубины, в которых магическая запись хранилась около пяти лет, после чего в ней начинали теряться отдельные элементы, и она фактически разрушалась. Теоретически заклинание можно было поместить и в кусок деревяшки, но оно испарилось бы оттуда в считаные минуты. Поэтому традиционно все амулеты делались двусоставными из алмазов и рубинов и продавались с гарантией на пять лет. Гогглы во всем этом играли лишь роль инструмента, помогающего работать с амулетом.
Сомов вспомнил о волшебном огне и Авик пояснил, что действительно существует один уникальный жест, который без всяких амулетов может вызвать магическое действие — вспышку огня. Это была своеобразная буква «азъ» в алфавите магии, и она имела почти религиозное значение для магов.
— Тысячелетия назад именно с нее началась магия руками Первого Зрячего, пусть покоятся нетронутыми его кости, — произнес Авик, с благоговением называя имя первого мага.
Виктор не испытывал никакого пиетета к Первому Зрячему и упросил целителя показать хотя бы эту магическую букву. Очень уж ему хотелось научиться зажигать свечи одним небрежным щелчком, как это делала Ийсма. Лекарь неоднократно и со всеми подробностями продемонстрировал, как следует правильно производить жест. Несколько дней Сомов безуспешно щелкал пальцами, от усердия натер мозоли, перешел на пальцы другой руки и наконец, плюнул на это дело. Впрочем, не совсем. Привычка пощелкивать пальцами у него сохранилась, и когда он ничем не был занят, читал или просто задумывался, пальцы автоматически производили заученное движение.
Изредка к вечерним разговорам в доме Нурши присоединялся Орк. При первой же возможности Сомов от души поблагодарил своего спасителя за то, что не оставил его умирать той проклятой ночью. Ответ Орка его удивил своей неприятной меркантильностью и неожиданной прозорливостью.
— Думаю, Музыкант, что от тебя живого мы много еще пользы поимеем. И боец ты хороший и человек непростой. Я ведь вижу, что ты какой-то другой, не такой, как мы. Не бандит, не простолюдин, но и на благородного не похож, а я людишек всяких повидал. Ты главное не забудь потом, кому своей жизнью обязан.