Очнувшиеся стражники наперегонки с Янсором кинулись к разбойнику, который от боли на несколько секунд утратил возможность соображать и сопротивляться. Кто-то в толпе попытался прорваться к нему, кто-то кинулся бежать. Стража устремилась ловить тех и других. Закричала какая-то женщина, кого-то толкнули, кого-то сбили с ног.
Вырвавшуюся из рук Хоррена Раэну Янсор облапил, прижимая к себе и оттаскивая в сторонку.
— Ты ранена?
— Не знаю. Наверное, — девушку била дрожь, она судорожно обнимала бывшего браконьера, пряча лицо у него на груди. — Может быть…
Метатель ножей тут же полез проверять, ощупывая разрез платья:
— Царапина.
К ним подбежал слуга:
— Вас зовет барон.
Бросив последний взгляд на Хоррена, которого уже обезоружили и связывали, артисты направились к помосту.
— Твой последний…э-э… выстрел, — барон Пяст смотрел сверху вниз, не предлагая подняться по ступеням, — был великолепен. Состязания ты не выиграл, но свою жизнь в качестве награды заслужил! Как и жизнь этой девчонки.
Не прибавив более ни слова, он отвернулся и обратился к стражнику, который как раз в этот миг поднимался на помост. В руке тот нес отобранный у Хоррена при обыске пергамент. Быстро пробежав глазами несколько написанных строчек, Пяст Старгородский помрачнел и отвернулся, давая понять, что сейчас его интересуют более важные вещи, чем беседа с двумя артистами.
Долгое время в положении арестантов ничего не менялось. Эльфы терялись в догадках, не ведая, что их ждёт и что произошло с Янсором. Вскоре после ухода метателя ножей артистам принесли воду и хлеб, а еще некоторое время спустя — полужидкую овсяную кашу и несколько одеял из числа конфискованных в фургоне. Но после этого неожиданно забрали Раэну. После этого стало совсем тоскливо. Даррен, переживая о сестре, так крепко прижимал к себе сына, что Калоник плакал и вырывался. Остальные не могли его утешить. Каждый думал об одном и том же — чей и когда настанет черед. И что случилось с Янсором и девушкой. Их ведь не могли увести на казнь?
Подземелье тем временем жило своей жизнью. Примерно через пару часов после того, как увели Раэну, стражники втащили в одну из пустующих камер связанного по рукам и ногам человека. Он был так избит, что не мог перебирать ногами, и его пришлось тащить волоком. На голову ему натянули мешок, чтобы никто не видел лицо арестанта.
Артисты проводили его заинтересованными взглядами. Все подумали о пропавшем без вести Янсоре — о том, что бывший браконьер мог попытаться совершить побег и попасть в руки страже. Но этот человек был один иначе. Его втащили в самую дальнюю камеру, в конце коридора, и, судя по всему, так и оставили, не развязав.