Шакал сделал что велено, по пути перебросив арбалет через плечо. Почесав Очажку бок, повел варвара, на котором ездил Колпак. Это был тощий зверь цвета застарелого пепла, имени которого Шакал ни разу не слышал. Колпак проигнорировал попытки Певчего помочь ему взобраться на свина и сам перекинул раненую ногу через седло.
– Знаешь, что им сказать? – спросил Певчий.
Колпак кивнул.
– Тогда удачи, брат. Живи в седле…
Колпак, не ответив ему, только цокнул языком и ускакал прочь.
– Умри на свине, – проговорил Шакал, который не мог оставить девиз копыта без завершения. – Он не сказал.
– Он никогда это не говорит, – пробормотал Певчий, не сводя глаз с удаляющейся тени. Затем неторопливо подошел к свинам и принялся затягивать подпругу на своем варваре, явно готовясь в путь. Шакал присоединился к нему и стал поправлять седло на спине Очажка. Он так и не решил, что ему делать, но что бы он ни выбрал – ему все равно придется тереться задом о кожу. После долгого молчания он заглянул за спину Очажка, где стоял свин Певчего.
– Когда ты потерял Погранца?
– В первое лето, как ушел из Горнила, – ответил Певчий, все так же сосредоточенный на своем деле. – Наступил в колючку.
Шакал сочувственно кивнул, хотя Певчий на него и не смотрел.
– А этого как зовут? – спросил Шакал.
– Я его зову Злобным стариком, – ответил Певчий, осматривая черного как смоль свина.
– А это Очажок, – сказал Шакал, прежде чем понять, что его не спрашивали. Черт, даже его голос прозвучал как у десятилетнего мальчишки, желающего получить одобрение. Забравшись в седло, он толкнул свина и двинулся в путь. К чему было предаваться воспоминаниям со стариком, рядом с которым он чувствовал себя малым дитем?
Ответ озарил его разум.
Именно этот старый изгой сделал Шакала тем, кем он был. Как и Блажку с Овсом. Малышней они думали, что когда-нибудь будут ездить под его командованием, и долгими вечерами потешали друг друга рассказами о своем славном будущем. О том, как Певчий станет их вождем, а они – самыми доверенными его ездоками. Они не смогли постичь его внезапного печального изгнания. И до сегодняшнего дня Шакал почти ничего не знал о неудавшемся вызове, который бросил тогда Певчий. Но хотел бы знать. Хотел бы наконец узнать героя своего детства получше.
– Что Колпак собирается сказать Ваятелю? – спросил Шакал. – Что я мертв?
– Что ты жив. – Певчий недовольно фыркнул. – Что ты сбежал. Нельзя рассказывать ничего, кроме правды. Рано или поздно ты встретишься с другими кочевниками, и пойдет молва, от вольного к вольному, пока не вернется назад в Горнило. Колпака уличат во лжи, и Ваятель все о нем разнюхает. К тому же от мысли, что ты все еще жив, его будет бросать в пот.