Ублюдки хихикнули.
– А если с вами поедет еще один, его посчитаете? – спросил Хват.
Дуболом с силой ударил себя в грудь.
– Считайте двоих, – поправил Хват.
Шакал посмотрел на кочевников, как бы извиняясь.
– Вам нет нужды погибать за наш удел.
– А как насчет того, – парировал Хват, – что мы станем посвященными, если выживем?
Шакал посмотрел на своих братьев по копыту.
– Что скажете?
Все ответили одним возгласом одобрения.
– Значит, ввосьмером.
– Г’хаан, – произнес Кул’хуун.
– Тогда вдевятером, – объявил Шакал с ухмылкой. – Только тебе придется вернуться к Клыкам наших отцов, когда все кончится. – Он повернулся к Биро. – Выдай нашим кочевым братьям арбалеты.
– Эй, не смотрите на меня, будто я должен пойти десятым дураком, – проскулил Заноза.
– Можешь поехать со мной, – прорычал Красный Коготь. – Помочь сопроводить мирных жителей.
Заноза угрюмо кивнул.
– Это смогу.
– Благодарю тебя, – сказал ему Шакал искренне. И уже хотел отдать приказ выдвигаться, когда к Уродищу подошла Берил. Овес опустил глаза на мать, и они молча смотрели друг на друга. Она, познавшая уклад копыта еще до его рождения, разрывалась между почтением к ездоку и страхом за своего сына. Овес на мгновение положил широкую руку на голову Пролазы, затем наклонился и поцеловал Берил, уткнувшись жесткой бородой в ее щеку. Все отвели глаза.
Только когда Овес натянул поводья, Шакал отдал приказ.
– Едем!
Они двинулись на юг, миновав погребальный костер Горнила, где из-под обломков все еще вопил заколдованный орк. Искать тяжаков долго не пришлось. Они находились менее чем в миле от Горнила – колонна высоких смуглых фигур, движущихся в облаке пыли. Это был еще один ул’усуун, три сотни налетчиков, вооруженных копьями и ятаганами. Копыто натянуло поводья, очутившись прямо на их пути.
– И это все? – возмутился Хорек. – Я-то думал, они приведут целую армию.
Все, усмехнувшись, проверили свое оружие. Орки неумолимо приближались, и когда они заметили ездоков, из их рядов послышался гортанный крик. Язык ускорял шаг, стремясь либо убежать от врага, либо, что было еще лучше, вступить с ним в схватку и убить.
Копыто Шакала ждало их с поднятыми арбалетами.
Орки неслись во весь опор.
Как только тяжаки оказались в зоне досягаемости, копыто выпустило стрелы. Если они кого и сразили, Шакал этого не видел: он был целиком сосредоточен на перезарядке. Справа от него Блажка уже щелкнула тренчалом. После четвертого выстрела Шакал приказал отступать. Они развернулись и толкнули свинов. Орки бросились в погоню, рыча и топча землю длинными сильными ногами. Но ездоки оторвались и вскоре развернулись, чтобы выпустить новый рой тренчальных стрел, прежде чем снова ринуться прочь. Они кусали орков снова и снова, пока их колчаны не опустели. Тогда они отъехали дальше обычного, но прежде чем враг исчез из виду, Шакал скомандовал разворачиваться. С воплями и жаждой мести тяжаки неслись на них. И если ул’усуун поредел, это едва ли было заметно.