14 декабря праздновали день рождения Вани. Пришли его друзья по уличным играм и стол был детским. Надарили ему всякой всячины, а я расстарался и купил ему в подарок меховой шлем и куртку автомобилиста на меху, немного больше чем надо по росту, но это был самый маленький размер, приказчик уверял, что меньше не бывает. Ванька тут же нарядился и сидел так, пока не взмок, сказав, что такой же наряд был у летчика Соколова, для чего сбегал за фотоснимком — там, в общем-то, непонятно, какая точно куртка, но шлем похожий, с «ушами» завязывающимися на подбородке или на затылке. То есть, был доволен — это как в наше время получить в подарок скафандр космонавта с одним отличием, что в куртке тепло гулять, а в скафандре не погуляешь.
Перед Рождеством еще раз прошелся по лавкам Гостиного Двора с целью выбора подарков. Не забыл и себя, любимого, вернее Андрея Андреевича — зашел в нумизматическую лавку. Купил отличный рубль Петра II в штемпельном блеске с красивой естественной патиной и «тяжелую» полтину императора Павла, тоже в отличном состоянии, что впрочем, понятно — население сразу прятало эти монеты в полтора раза выше обычного веса по кубышкам[1]. Из за спины услышал знакомый тихий голос:
— Поздравляю, князь, отличное приобретение, эта полтина в моей коллекции в несколько худшем состоянии.
Обернулся, так и есть, Великий князь и директор Русского музея Георгий Михайлович. Поговорили о нумизматике, потом спросил, есть ли новости от Сандро. Оказывается, 18 декабря Вторая Тихоокеанская эскадра была уже в Либревиле, Габон (тогда говорили Габун) — от него уже рукой подать до экватора. Сандро прислал письмо, где рассказывал о том, как ездили на охоту в джунгли, видели много красивых больших тропических бабочек и он подстрелил в реке крокодила (ох уж этот Сандро, вечно он войну с развлечениями путает, вспомнил, как он за львами носился по Эфиопии). Тем временем, команда целый день набивала бездонные угольные ямы броненосцев углем, а адмирал стреляет по зверушкам…
Дальше в письме было, что настроение у всех бодрое и на праздник Нептуна его окатили из брандспойта водой, хотя устроитель праздника заранее спросил разрешения[2]. В районе «ревущих сороковых»[3] его эскадра попала в жестокий шторм. Писал, что волны были выше боевых марсов и накрывали крыши броневых башен главного калибра, проносясь от кормы к носу. Самое плохое, что у него смыло один из дальномеров, над которыми наш адмирал особенно трясся. Дальномеры были отечественной разработки с немецкой оптикой и предназначались для определения дистанции на дальнем расстоянии. На «Цесаревиче» удар волны снес вельбот и кормовое леерное ограждение так, как будто в корму броненосца попал снаряд. Так что, надо мне выезжать, а то в январе, после соединения на Мадагаскаре двух отрядов, объединенная Тихоокеанская эскадра под флагом вице-адмирала Макарова может уйти дальше.