Астрид сидела бледная. Смерть в ее жизни уже приходила однажды, когда погибла мама в результате попадания бомбы на колонну беженцев. Именно после смерти матери в её картинах появилась вечерняя грусть, и тоска. Она скучала по маме. Но сейчас, когда смерть дважды постучалась в ее жизнь снова, и пусть это были чужие для нее люди, едва знакомые, ей захотелось снова прижаться к маме, как в детстве и услышать успокаивающий голос, почувствовать защиту.
Адольфф сидел с потухшим взглядом, все время смотрел перед собой. Пустой и ничего не выражающий взгляд, словно что-то окончательно поломалось у него внутри. Только молча смотрел в одну точку, уйдя в себя и в свои мысли.
Старому барону Карлу было плохо, но он мужественно держался, и не показывал окружающим своего состояния, особенно дочери. Но разве можно скрыть от любящего родного человека, что тебе нехорошо физически, а не морально. Смерть чужого человека, с которым он был знаком один день, абсолютно не трогала его душу. Он сам находился в шаге от смерти, и скоро костлявая должна была прийти за ним. Он давно смирился с этим, и даже ждал смерти, но все равно холодом «сосало под ложечкой». Где-то внутри все кричало «Борись, не сдавайся!», но сил уже не было. Он только переживал за свою дочь. Думал о том, правильно ли он поступил, заставив её выйти замуж за человека, которого дочь не любила. Но с другой стороны после его смерти она не будет одна, у нее найдется опора в виде семьи, пусть даже такой.
Эльза, спрашивала о самочувствии отца, смотрела пристально на него, пытаясь понять, что ей делать. Мысли о чужой смерти её не трогали. Ей был важен только отец и его состояние.
Её муж Эрик, был абсолютно безразличен к происходящему. Он хотел только одного, поскорее убраться из этого проклятого замка, от всех незнакомых людей и снова окунуться в свои развлечения и наслаждаться ими.
Клаус сидел и не мог определиться в своих чувствах к случившемуся — магнат мертв: с одной стороны — облегчение, с другой — разочарование. Много эмоций сменилось на лице юноши. Страх, что Отто фон Гальбах будет распоряжаться его жизнью и те кары, которыми он грозил, все уходило и не имело больше никакого значения. Но на молодого человека накатывало состояние неопределенности. Угроза его будущему лежит где-там в комнате и смотрит в потолок мертвыми глазами, он даже представил себе эту картину, и в тоже время, что дальше делать он пока четко не представлял себе. Мысли в голове то и дело бегали, и не могли упорядочиться, что еще больше выбивало из колеи обычно такого рационального человека.